Сообщения разработчиков на форуме

Tonakien: Уж простите что потролю, но народ у нас говорит "Знал бы прикуп, жил бы в Сочи"  
Это относится ко всему, и очень даже к ИТ индустрии. Мы, как дизайнеры, находимся в процессе создания такой вот "штуки из балансирующих фиговин", только мы, в отличии от того мужика, знаем размеры и вес "фиговин" исключительно на глаз.
...
А иногда места "креплений" этих фиговин даже для нас становятся сюрпризом    

Tonakien: Как то так да.  

Tonakien: Не понял в чем вопрос. Отвечу как понял. Есть отдельные самолеты (всех веток) которые требуют изменений в ту или другую сторону. Именно отдельные самолеты, но во всех нациях. То что некоторые самолеты вы считаете плохими проистекает отнюдь не из того что они таковыми являются, в достаточном количестве случаев просто другие самолеты уж слишком хороши.

Tonakien: Замечание для всех - то что вам кажется "самым простым" на самом деле таковым не является. Представьте себе системы в равновесии с тысячей факторов. Какие то факторы более весомые, какие то факторы менее весомые, но стоит тронуть один даже самый малозаметный фактор и система выходит из равновесия.
Вот примерно то о чем я говорю:

Catus_domesticus: 23 октября с 15:00 (МСК) до 16:00 (МСК) на развлекательном ресурсе WarGag.ru будут проводиться технические работы, вследствие чего он будет недоступен.

Tonakien: Это не так просто как кажется. Вариантов много но конкретно в той постановке ТИ выбрал не ставить бомбы сделав ставку на то что он заберет ЛИ легко и не принужденно. Без бомб наземка на ТИ спиливается с двух удачных (читай достаточно долгих) проходов, или с трех но быстрых (но по времени то же самое), ЛИ в принципе успевает отреагировать если "дежурит" по близости.
Можно конечно дальше обсуждать условия постановок, но это не конструктивно.
ТИ для рандома явно выбиваются из баланса и мы будем как либо это править. Думаю это будет тонко и долго, но это будет.

Tonakien: Постановка была - победить как угодно в бою 1х1 в режиме превосходство. Противник на ТИ не дурак был и не пытался забирать наземку так как это 100% подстава под огонь моего низко-высотного истребителя. Он сразу охотился за мной.

Tonakien: Как то так да.

Tonakien: Буду спорить :)
В зависимости от типа ЛИ договорные будут 1х1 или 2х1.
Шансы есть и довольно не плохие. Я не говорю о том что ЛИ лучше. "Но если знать как" то у ЛИ будет шанс победы от 25% до 40%
Мы например у себя в студии устраивали постановочные тесты. У меня процент побед был 50%. Я использовал рельеф. Т.е. против тяжа я прятался за горами и насовывал в догонку. Конечно это не роляет в рандоме но при договорных боях когда у тебя есть только одна цель - рельеф становится очень хорошим союзником низко-высотников.
Но это про договорные бои.
Рандом конечно другой разговор и как я уже сказал мы будем решать что делать с ТИ.

Tonakien: Мы немного о другом выше говорили как я понял. О договорных 2х1.
Рандом да, безжалостен и бесчеловечен.

Tonakien: Очень похожие правила есть и у Яков. :)

Tonakien: Ничего особого с моделями повреждений самолетов не делалось кроме того, что слегка увеличили шанс крита пилота и борт стрелка. Остальное из патча в патч неизменно. Т.е. при критах крыльев не зависимо от самолета снижается маневренность, при критах двигателя тяга и т.д.

Tonakien: Ничо не понял  

Grenoli: В клиенте в "Достижениях" есть показатель суммарного опыта. Вот он и будет учтен при начислении очков опыта экипажам после релиза.

Grenoli: Обратиться в ЦПП.

Tonakien: Не соглашусь, но спорить не буду. :)

Tonakien: Опять таки не соглашусь.
Дело в том что разнесенные на 400/500м по горизонтали и прикрывающие друг друга Яки имеют достаточные шансы забрать Ме.410. Просто в отличии от танков у нас слишком большая скилозависимость. Т.е. средние "олешки" в танках в ситуации 2х1 заберут того кто один, но у нас средние "олешки" 2х1 не заберут. Но стоит уровню скила всех троих повысится скажем до 65% побед и тут уже ситуация меняется.

Tonakien: Я летаю на тяжах.Сбивал соло 13 самолетов оставшись один.Мое наблюдение относительно данной темы - Штурмы зарабатывают очки. Очень часта ситуация когда я остаюсь один против скажем пятерых ЛИ на тяже и превосходство по очкам на их стороне. Враг вместо того что бы разбежаться по углам и вынудить меня спуститься к наземке упорото лезет за мной вверх в лоб. Ну я естественно всех вырезаю. ТИ сильны это да, мы думаем над тем как это исправить. Но главная сила ТИ не в их характеристиках, а в дубовости противников. Самая распространенная психология "Он один, чо он нам пятерым сделает, ща заберем!" работает на ТИ. Если бы мои противники после получения ими преимущества разлетались в разные стороны то я бы в жизни не набрал 72% побед.

Fleget: Конкурсная тема закрыта. Ждем результатов=)

Catus_domesticus: Лётчики с аэродрома World of Warplanes обсуждают неоднозначную и в чем-то забавную тему: что делали итальянские ВВС со своими трофеями во время Второй мировой войны?

Уилберфорс Гастингс выглядел очень довольным.
— Мне нравятся льготы, которые в нынешнем сезоне дают английским летчиком! — сообщил он. — Лично я теперь летаю на «Спитфайре» — на «пятерке». О, как я обожаю эту машину!
— Что ж, а я для разнообразия выбрала «Бульдог», — сообщила Брунгильда. — Мне на нем как-то сподручнее.
— Вы, фройляйн, тоже решили опробовать английскую технику? — изумился Гастингс.
Брунгильда пожала плечами:
— Почему бы и нет? Конечно, круче всего взять «мессер», забраться на высоту, куда… как там Василий говорит? Куда Макар телят не гонял… И оттуда спикировать на бедного, ничего не подозревающего англичанина. Но это — как это вы, англичане, выражаетесь? Неспортивно.
— На войне все средства хороши, — вмешался Герман Вольф. — То есть, не то чтобы это было мое мнение… Но существует такая точка зрения.
Брунгильда пожала плечами:
— Мы же не на войне. Мы играем, пробуем себя и самолеты. Кстати, лично я неплохо чувствую себя на английском аппарате.
— Помнится, как-то мы обсуждали «национальные особенности» самолетов и авиаторов, — припомнил Гастингс. — Пришли к выводу, что на итальянских самолетах успешно могли действовать только итальянские летчики. И те же итальянцы, пересаженные на американские самолеты, терялись.
— Любой потеряется, если всё незнакомое, — вступилась за итальянцев Брунгильда. — Кстати, вот забавный пример. Как вы думаете, что делали итальянцы с трофейными французскими самолетами?
— Боюсь спрашивать, — нахмурился Гастингс.
— У итальянцев был хороший консультант — немцы, — вступил Герман Вольф.
Брунгильда живо повернулась к нему и подняла палец:
— Ага! Как говорит Вася, «что немцу смерть — то русскому лекарство».
— Фройляйн Шнапс сегодня просто блещет народными пословицами и поговорками, — вставил Вольф.
— Я совершенствую мой лексикон, — объяснила Брунгильда. — Впрочем, могу больше не блистать, если это кому-то не нравится. Смысл моего высказывания в том, что самолеты, которые нравились немцам, итальянцам совершенно не подходили. И наоборот.
— А о каких машинах мы, собственно, сейчас толкуем? — поинтересовался Гастингс.
— Да все о тех же — «Блок», «Потез», «Девуатин»… Помните операцию «Торч», Гастингс? — заговорила фройляйн Шнапс. — Союзники оккупировали колонии в Северной Африке. Французы фактически не сопротивлялись. Вооруженные силы Виши были распущены — в результате всех этих перестановок Италия заполучила большое количество военных трофеев, говоря проще — чужой военной техники. В марте сорок третьего шестьсот самолетов французского производства перешли к итальянским военным.
— Интересно, что названия французских машин так и «отдают» Первой мировой войной, — задумчиво проговорил Гастингс. — Все эти «Моран-Солнье»… То ли дело — «Спитфайр»!
— «Спитфайры» Италии никто не дал, — заметил Герман Вольф.
— Страшно подумать, что сделали бы итальянские летчики со «Спитфайрами», — сказала Брунгильда.
Флайт-лейтенант пожал плечами:
— Однако англичане в свое время не побоялись дать «Спитфайры» полякам — и ничего… В смысле, ничего ужасного ни для «Спитфайров», ни для поляков не произошло.
— А мне интересно, что делали итальянцы со всем этим французским хламом, — вставил Герман Вольф.
— Для начала они перегнали свое имущество из Африки в Италию, — сообщила Брунгильда. — Это был самый логичный шаг. Но дальше начинается характерная для Италии «комедия положений».
— Ничего себе — «комедия», шестьсот трофейных самолетов! — возмутился Вольф.
— Итальянские вояки приняли решение: довести до ума «Девуатины» — D.520, «Лиоры» LeO.451…
— Опять же, логично, — кивнул Гастингс. — Это были лучшие французские машины. Мы это уже обсуждали, и не раз.
— А что они сделали с остальными? — не переставал беспокоиться Вольф.
— Да уничтожили! — ответила Брунгильда. — Прямо на базах. Стоило перегонять из Африки, между нами говоря… Десяток «Потезов» просто сгнил на аэродроме, ни разу не поднявшись в воздух. То же самое случилось с Bre.693. Есть намеки на то, что пара любопытствующих итальянских пилотов попробовала летать на них. Bre.693 двухмоторный самолет, итальянцам такие нравились. Ну, полетали-полетали… на том и кончилось. О чем еще рассказать?
— Слушайте, фройляйн, честно говоря, после ваших рассказок впечатлительные люди по ночам кричат, — не выдержал вахмистр Вольф. — Это ведь страшно, если подумать.
— Страшно будет сейчас, — предупредила Брунгильда Шнапс. — Жил-был самолетик «Потез» 631. Перегнали его из самой Африки в Сен-Рафаэль. Это где-то в Италии. Там его получил сержант Заккария. Сержант приручил самолетик, втерся к нему в доверие, перегнал его в Венегоно — это, опять же, в Италии, — где беднягу и уничтожили.
— Сержанта? — прищурился Гастингс.
— Самолетик! — сердито отрезала Брунгильда.
— Впечатление, будто итальянцы получили в руки игрушки, которые старший брат позволил им ломать, — нахмурился Герман Вольф.
— В защиту итальянцев могу сказать, что они честно пытались приспособить к делу «Мораны-Солнье» 406, — заметила Брунгильда. — Но эта машина, во-первых, устарела, а во-вторых, к ней не имелось запасных частей. В результате на балансе Regia Aeronautica повисло около пятидесяти ни к чему не годных истребителей… Смешная история случилась с одним «Кадроном» С.445. Кстати, вот этот самолет итальянцам понравился.
— Ну еще бы, он ведь двухмоторный и многоцелевой, — вставил Гастингс. — Надежный — ломиком не добьешь. И расход топлива небольшой. Любимый типаж для итальянца.
— Ну так вот вам история про итальянского летчика и французский самолет, — продолжала Брунгильда. — Молодой tenente — лейтенант Вико Росаспина — инструктор из учебного центра планерных полетов в Камери — получил С.455 в Сан-Рафаэле. Этот самолет следовало перегнать в Албенью. Но вот незадача — перекрасить машину не успели. Заметив французские кокарды, бравые итальянские истребители устремились на перехват. Стрелять по своим Росаспина не стал.
— А может, не мог? — предположил Гастингс азартно. — Просто я думаю, у него не были установлены пулеметы, ведь он летел над своей территорией.
— Так или иначе, пилоту пришлось уходить от преследователей. И он ухитрился проскочить узкими долинами Лигурии. Видать, не так просто провести там самолет, истребители отстали. Кстати, этот летчик пережил войну и потом стал известным спортивным пилотом и испытателем.
— Меня беспокоит судьба самолета, — признался Вольф.
— «Кадроны», как уже было сказано, итальянцам нравились, — ответила Брунгильда. — Их использовали для связи и для обучения. Три С.455 активно использовались в учебном бомбардировочном центре в Мальпенсе.
— Ну хоть что-то, — вздохнул Вольф. — Кстати, а какой из трофейных самолетов интересовал немцев?
— LeO.451, — ответила Брунгильда. — В марте сорок третьего одна итальянская отдельная бомбардировочная группа — за номером 51 — осталась без самолетов. Слишком тяжелы оказались бои над Сицилией, и итальянцы из Пятьдесят первой потеряли все свои CantZ.1007. Не надо морщиться, герр вахмистр, и говорить, что то был хлам. Итальянцам нравилось. И вот все «Канты» они ухлопали, а тут как раз в Провансе их ожидали трофейные LeO.451.
— И как итальянцам «Лиоры»? — спросил Гастингс.
— Двухмоторные, — подсказала Брунгильда. — Сравнительно легкие в управлении, если удастся поднять их в воздух…
— То есть, итальянским пилотам они понравились, — заключил Вольф.
— И да, и нет, — отозвалась фройляйн Шнапс. — Дело в том, что конкретно эти восемь «Лиоров», предложенных Пятьдесят первой группе, находились в очень плохом состоянии. Все-таки они уже принимали участие в боях. Вмятины, поврежденное бортовое вооружение, даже пробоины! В конце концов командир группы подполковник Джансанти принял решение отказаться от данных LeO.451.
— Ну так что же, в результате, итальянцы сделали с этим хламом? — не выдержал Гастингс. — Уничтожили?
— Нет, предложили немцам, коль скоро те заинтересовались LeO.451, — ответила Брунгильда. — Речь шла о шестидесяти четырех самолетах. Двадцать два находились в Италии, а остальные валялись по всей Франции в самом плачевном состоянии. Что забавно, генерал Мильх буквально схватился за эти LeO.451. Но вывести их из Италии и Франции до капитуляции Муссолини не успел.
— Ощущение какого-то вселенского хаоса, — не выдержал Гастингс.
— Так и было, — кивнула Брунгильда. — Итак, у нас остается последний из французских самолетов — «Девуатин». Он единственный сыграл хоть какую-то роль в рядах итальянских ВВС. Этот самолет был на вооружении девяти итальянских истребительных частей. Где-то его использовали просто для обучения, где-то не сохранилось никаких воспоминаний… Хотя, если честно говорить, итальянцы очень внимательны к именам своих летчиков. Если читать книги, то именно в итальянских источниках будет больше всего имен, — добавила Брунгильда.
— Вам видней, фройляйн, — кивнул вахмистр Вольф.
Брунгильда пожала плечами:
— Это мое частное наблюдение… Вернемся, однако, к «Девуатинам» в итальянском небе. Активнее всех действовали на этом самолете три группы — Пятьдесят девятая, Двадцать вторая и Сто шестьдесят первая. Они базировались в центральной и южной частях Италии. Отбивались от союзников. Пятьдесят девятая на D.520 дралась с четырехмоторными американскими бомбардировщиками. Ничего себе, да? Они обороняли Ливорно, Пизу, Флоренцию… «Девуатины» действовали вместе с Ме.210 — не спрашивайте, как им это удавалось…
— А я все-таки спрошу! — не выдержал Гастингс. — Звучит почти фантастикой.
— Ладно, — сдалась Брунгильда. — Известен бой 1 марта 1944 года в районе Неаполя. Два Ме.210 и «Девуатин» с капитаном Минуцци за штурвалом атаковали В-24. Минуцци на D.520 несколько раз нападал на «Либерейтор» и в конце концов сбил его. Вообще-то этот случай, наверное, можно считать исключением из правил. Так или иначе, итальянцам нравилось, что «Девуатин» вооружен двадцатимиллиметровой пушкой. Хотя сама по себе пушка оставляла желать лучшего: боезапас всего в шестьдесят выстрелов. Кроме того, пушку часто заклинивало. Но если уж она стреляла, то стреляла хорошо. Нравилось радиооборудование, удобная кабина. С другой стороны, шасси слабоваты… Но если уж прямо говорить, эти самолеты не могли уже повлиять на ход войны.
— На ход войны не смогли повлиять даже Ме.210, — возразил флайт-лейтенант. — Но само по себе использование трофейных самолетов — любопытная вещь. Итальянцы и немцы действительно по-разному смотрели на технику.
— А меня изумляет, что «Девуатин» — по сути, устаревшая машина, — оказался таким популярным и действенным, — сказала Брунгильда. — Хотя, конечно, мистер Гастингс прав: повлиять на ход войны не могло уже ничто. Вся область Реджиа Калабрия просто усеяна обломками «Девуатинов»…
— Словом, «Спитфайр» — лучшее из всего, что изобретено человечеством! — подытожил Гастингс, улыбаясь.
— Я выбираю «Бульдог», — парировала Брунгильда. — По крайней мере, на время «английского сезона». А вы, вахмистр?
— Я? — Герман Вольф улыбнулся. — А я, пожалуй, возьму Ме.210. Средства позволяют, знаете ли. До встречи в небе, друзья!
Читать сказку на портале.

Catus_domesticus: Военспецы из СССР и США вместе участвуют в обороне Ханьчжоу, а советский летчик А. Губенко первым в истории ВВС Китая таранит бомбардировщик унтер-офицера Касимуры.

10 февраля 1938 года, Нанчань
Русские встретили американского военного советника настороженно.
Ченнолт усмехнулся. Он знал, что Советы действуют в Китае с наивной азиатской таинственностью: например, никто из летчиков не называет посторонним свои настоящие имена. Выдумывают, иногда на ходу. Хорошо хоть китайцами не прикидываются.
Даже самолеты свои «замаскировали»: бомбардировщики называют «катюшами», истребители — «чиж», «ласточка»...
Что касается Ченнолта, он своей настоящей фамилии скрывать не намерен. Правда, в паспорт у него вписана специальность «фермер»...
Ченнолт прилетел на своем любимом, новом истребителе фирмы «Кертисс-Райт» — Р-36. Подарок очаровательного «шефа авиации Китая» — Сун Мейлин, супруги Чан Кайши.
— Вот что я вам скажу, господа, — заговорил Ченнолт. — Стоило бы для начала изучить японские самолеты.
— Мы работаем над этим, — уклончиво ответил Рычагов, даже не считая нужным скрывать, как покоробило его обращение «господа».
Рычагов был главным военным советником по вопросам использования советских ВВС, в своем роде — «коллега» Ченнолта.
— Я уже поработал за вас, — сообщил Ченнолт. — И готов делиться сведениями. В воздухе над долиной Янцзы у меня была возможность кое-что понять. Монопланы японцев обладают минимальным весом. При строительстве своих машин наши враги пожертвовали решительно всем ради маневренности. Поэтому в бою на виражах их самолеты — противник страшный. Однако, — советник поднял палец, — рассчитаны эти самолеты на недолгую жизнь. Что до тактики японцев — они агрессивны, храбры, хорошо обучены, но обычно действуют по стандарту. Сталкиваясь с необычным поведением противника, они пасуют.
Русские слушали терпеливо, но немного скучающе.
Ченнолт не обращал на это внимания.
— Далее, расскажите своим людям: японцы любят ловить «на живца». Отправляют один самолет кружить над целью. Если клюнуть и атаковать, то со стороны солнца немедленно зайдут еще несколько японских истребителей и в упор расстреляют доверчивого китайца.
— Мы не китайцы, — напомнил Рычагов, постукивая пальцами по столу.
Судя по виду Ченнолта, он сильно в этом сомневался.
— Ну и последнее, — добавил американец. — Я тут разрабатывал разные тактические приемы. Делюсь бескорыстно как с союзниками. Металлическая обшивка их самолетов так тонка, что ее можно смять пальцами. На самом деле если зайти сверху и ударить колесами шасси по крылу японского истребителя, крыло отвалится.
— Да? — переспросил Рычагов, не скрывая иронии.
— Да, — кивнул Ченнолт. — Если уж на то пошло, то прием такого тарана я разработал совсем недавно.
— О, — вежливо проговорил русский, и его лицо приняло странное выражение. — Так это вы изобрели такой способ таранить вражеские самолеты?
— Я, — подтвердил Ченнолт. — А кто же еще?
Он не понял, почему русские летчики переглянулись и, судя по всему, с трудом сдержали смех.
21 февраля 1938 года, Нанчань
— Согласно нашим агентурным данным, японцы сильно поиздержались.
Совещание проводилось на аэродроме. Соблюдалась строжайшая тайна, даже китайские товарищи, в которых советские летчики были уверены, не были допущены.
— Сейчас на главной базе ВВС Японии в Тайване производится отгрузка новых самолетов, — продолжал Рычагов. — В разобранном виде их привезли из Германии и, вроде бы, Италии. Из порта машины доставляются на аэродром, откуда они перелетят в Шанхай.
— Вроде бы, все понятно, — кивнул Жигарев. — Объект нужно разбомбить. Как этот остров обозначен — Формоза?
Зашуршали карты.
— Нужно подготовить наши бомбардировщики, — продолжал Рычагов. — Подвеску бомб произведем перед самым вылетом. Главная трудность заключается в том, что поблизости от океана нет площадок, где можно посадить СБ и дозаправить их.
— Поэтому, — подхватил Жигарев, — туда придется лететь напрямую.
— На сухопутных машинах над водой? — переспросил штурман группы Федорук. — Но это значит...
— Это значит, — кивнул Жигарев, — случись что — и всё…
— Гм, — сказал Федорук и поджал губы.
— На обратном пути, — продолжал Жигарев, — можно будет сесть и дозаправиться на аэродроме Фуджоу. Он находится в горах, в двухстах тридцати километрах от берега.
— Ну, если так, — протянул Федорук, все еще обдумывая услышанное.
— Место непростое, — продолжал Жигарев, — поблизости нет характерных ориентиров.
— Зато и японцы не найдут, — заметил Федорук. — Они летают только там, где ориентиры более чем очевидны: вдоль рек, железных дорог.
— Ну, мы — не японцы, и подготовка у нас получше, — сказал Рычагов.
— Не надо льстить, — буркнул Федорук. — Давайте еще раз обмозгуем. Думаю, высоту надо брать большую — пять тысяч метров и поболе.
— А как же кислородное голодание? — спросил Рычагов. — На работоспособности экипажей не отразится?
— Отразится, — подтвердил Федорук. — Ничего, потерпим. На большой высоте меньше расход горючего. А человек не машина, справится. Теперь вот что: надо японцев с толку сбить. Пройдем севернее острова, а потом резко развернемся, приглушим моторы, снизимся до четырех тысяч метров — и вот тогда с ходу нанесем удар. Потом над проливом пройдем на двух тысячах — подышать кислородом, — оттуда снова наверх — и уже к аэродрому Фуджоу, дозаправляться.
23 февраля 1938 года, Нанчань
Праздник Красной Армии едва не оказался сорван.
Рассвет был ясным, но спустя полчаса после восхода солнца показались первые облачка.
И тут раздалось завывание сирены — к аэродрому приближались японские самолеты.
— Кто-то проболтался? — Рычагов не знал, что и думать. Бомбардировщики стояли на аэродроме, готовые к вылету. Одно попадание — и весь аэродром взлетит на воздух: СБ заряжены бомбами «под завязку».
Потянулись страшные секунды… И неожиданно японцы отвернули: они направились в другую сторону.
— Ничего они не знают, — пробормотал Федорук. — Чистая случайность…
Он вытер со лба холодный пот.
…Один за другим поднялись в небо все двадцать восемь тяжело груженных бомбами самолетов.
От кислородного голодания кружилась голова. Под крылом самолета засинело море, а затем показался впереди остров.
Действуя, как было намечено, СБ прошли севернее острова, а затем развернулись и начали снижение.
Вот уже отчетливо виден японский аэродром и выстроенные в два ряда самолеты. Поблизости — контейнеры с еще не распакованными машинами, белые цистерны с горючим…
— И никакой маскировки, — заметил Федорук. — Ай да японцы! Видать, не чуют над собой беды.
Упали первые бомбы.
На земле расцвели взрывы. Вслед за первым СБ снижаются другие, и аэродром окутывается дымом.
С опозданием открыли огонь зенитчики…
Поздно. Советские СБ уже над проливом.
…Летчик Василий Клевцов понял: левый мотор отказал.
Топлива все меньше. Он поднял машину выше. Страшно болела голова. Но нужно перетянуть через пролив, на воду СБ не посадишь.
— Еще немного!..
Руки и ноги налились свинцом, в ушах стоял непрерывный шум.
Но вот впереди видна уже суша — узкая полоса аэродрома дозаправки. С одной стороны гора, с другой болото.
Нужно садиться на одном моторе. И не промазать, сесть точно.
— Что у тебя, Василь? — Федорук подошел к летчику.
Тот показал на СБ:
— Сам гляди. И, брат, тошнит меня что-то.
— Это из-за кислородного голодания. Времени нет, дозаправляемся и быстро улетаем, пока японцы нас не нашли и не угостили по-своему.
— Думаешь, найдут?
— Я бы на их месте нашел, — уверенно ответил Федорук. — Погоди, позову техников.
— Откуда техники?
— Нескольких посадил стрелками, — объяснил штурман. — Военная хитрость. Я же знал, что какой-нибудь мелкий ремонт да понадобится. Сейчас повозятся — может, устранят неисправность в твоем левом моторе.
— Тревога! — раздался крик дежурного по аэродрому, молодого китайца.
Экипажи бросились по машинам.
…Уже темнело, когда СБ начали приземляться на аэродроме в Ханьчжоу.
— Господин Рычагов? — К командиру подошел представитель авиационного командования китайских войск. Он не говорил по-русски, однако жаждал информации из первых рук.
Китайский военачальник держал географический атлас. Он показал пальцем Ханьчжоу, затем начал перелистывать страницы.
Рычагов открыл лист, где был обозначен остров Формоза, и ткнул в него.
Китаец громко вскрикнул и, вскочив в свой автомобиль, быстро уехал.
— Чего это с ним? — осведомился Федорук.
— Видать, удивлен нашей прытью, — засмеялся Рычагов. — Неплохо мы отметили день рождения Красной Армии!.. Японцы потеряли сорок самолетов, а горючего, говорят, — трехгодичный запас. Все сгорело.
29 мая 1938 года, Ханьчжоу
Антон Губенко прибыл в Китай совсем недавно.
Предстоящий бой должен был стать для него первым.
Он знал, что японцы намерены сделать подарок своему императору на день рождения: разбомбить город Ханьчжоу. Что ж, у летчиков-интернационалистов был приготовлен собственный сюрприз для императора!
Китайские командиры, советские авиаторы и тот неприятный американец — все совместно готовили операцию.
Американец предлагал вывести из Ханьчжоу и без того малочисленную группу истребителей:
— Ничто не должно омрачить японцам радость победы! Пусть знают, что Ханьчжоу никто не защищает.
— А усиленную пополнением и летчиками из Нанчаня группу вернем сюда в последний момент! — подхватил Рычагов.
Хитрость была очень простой, но она сработала.
…Утром над Нанчанем сгустился туман.
Георгий Захаров, которому предстояло вести истребителей в Ханчжоу, поднял свой И-16, чтобы посмотреть — насколько густая стоит пелена.
Выше сорока метров открывалось уже голубое небо.
Нужно взлетать! Истребитель пролетел над кромкой пелены, показывая остальным, что толщина тумана невелика.
Один за другим поднимались советские истребители и скоро уже шли через горы.
…Над вышкой командного пункта на аэродроме Ханьчжоу поднялся синий флаг: сигнал боевой готовности.
И-15 на высоте трех тысяч метров и И-16 — на высоте четырех тысяч заняли позиции. Ожидание стало тревожным, и тут из облаков, с высоты свыше шести тысяч метров, на советские истребители начали пикировать японские И-96, как их называли советские летчики, — «Мицубиси» А5М.
Начался бой.
Скоро появилась первая девятка двухмоторных машин — бомбардировщиков. Их немедленно атаковала основная группа советских истребителей, и скоро два японских самолета уже горели.
Семь оставшихся сомкнули ряды, но под натиском истребителей этот строй скоро рассыпался. Бомбардировщики сбросили бомбы беспорядочно и повернули обратно.
…После сражения начали подсчитывать потери. Японских самолетов нашли четырнадцать сгоревших. Китайцы, впрочем, сообщили о двадцати одном.
Советских было уничтожено два и еще один пропал без вести.
— Где Антон Губенко? — тревожился политкомиссар Рытов.
— Вроде, подбили его, я видел, как машина горела, — подал голос один из летчиков.
Неожиданно кто-то заметил самолет, подлетающий к аэродрому. Машина шла неуклюже, переваливаясь в воздухе. Еле-еле сумел посадить ее летчик.
К нему бросились товарищи:
— Антон! Что ты сделал с самолетом?
Машина была искалечена: винт погнут, фюзеляж весь в дырах.
— Рубанул, — сообщил Губенко лаконически. — Почти как Нестеров, — добавил он, подумав.
…Храбрец унтер-офицер Касимура видел, что у русского нет патронов. И чего, спрашивается, погнался?
Касимура спокойно вел свой А5М. А русских нагонял и даже кулаком грозил: хотел прижать к земле и посадить на свой аэродром. Русским давно хочется изучить японскую технику.
Касимура сделал вид, что подчиняется, кивнул… а потом развернулся на сто восемьдесят градусов и поднырнул под советский самолет!
Губенко и восхитился, и разозлился. Настиг японца и рубанул его винтом по крылу.
Касимура начал падать на землю. «Готов», — подумал Губенко и хотел было прыгнуть с парашютом, но потом обнаружил, что самолет еще тянет.
— Вот и добрался до аэродрома, — закончил он рассказ.
Это был первый таран в небе Китая.
Читать рассказ на портале.

Matty: Почему люди пропали..
                    

Jluca: шкурки классныееее. Тоже понравились) Молодцы ребята.

Fleget: Исправляйте работу, до вечера еще есть время.

Grenoli: х1.5-2 к танковому - ни в коем случае. Сами подумайте, в будущем, и недалеком, свободный опыт можно будет переводить из одной игры в другую. Так что в идеале соотношение должно быть 1 к 1. По поводу онлайна - давайте ждать релиза. Полагаю, многие именно из-за вайпа пока не играют.

Jluca: Потираю лапки и жду работы на номинацию курортной карты. Очень в отпуск хочется)))

Grenoli: Ребята, уменьшение опыта за бой - это не следствие большого количества ПА за токены, пусть и семимесячных. Это притирка экономических моделей двух проектов (WoWp и WoT). Повторяю: если будем видеть, что есть тенденция к неравенству опыта за бой в двух играх, будем увеличивать этот показатель в нашей. Помните, идет тест, а экономика - один из важнейших и сложнейших элементов.

Priolia: исправляйся)

Priolia: Чего не на тестах?

Priolia: Ма-ла-дец!

Priolia: Ой, вей! И шо б мы таки без вас всех делали  

Priolia: В личку загляни минут через 5 ;)

Priolia: 1. Решение принимает разработчик
2. Ничего не надо апать, ждите. Уже недолго осталось ;)

Priolia: Спасибо за теплые слова, Олег! Как ты там? Нам тебя не хватает  

Priolia: Мы лекции не заказывали ;)

Priolia: Читайте внимательно первый пост темы о наборе. Мечтать конечно не вредно, но супертест, как было уже сказано неоднократно - волонтерский проект. И людей, которые в него приходят,  рассчитывая  на "плюшки", постигает, как правило, жестокое разочарование.

Jluca: Музончик класс)))

Grenoli: Ребята, здесь обсуждается акция, а не другие мероприятия. Так что попрошу свои мнения о возможном (но не гарантированном!!) общем  тесте, исправлениях в балансе, других аспектах высказывать не в этом топике.

Grenoli: Речь идет об общем тесте, отдельном от сервера. Там важна возможность тестирования всех моделей, а не экономическая модель. Ее мы тестируем на основном сервере с Вашей помощью=).

Grenoli: Уже писал - узнаю, сообщу. Пока обсуждает формат этого мероприятия.

Grenoli: По поводу технических проблем - все вышеперечисленное уже известно, над решениями работают. С веткой МиГов все хорошо - будет введена вскоре после релиза. Что касается ускоренной прокачки, то есть идея об общем тесте еще до релиза. Подробности расскажу, как сам узнаю.

Priolia: Ничего они не бедные. Не исключено, что вы сами это скоро увидите ;)