Наследники Трафальгара

Catus_domesticus: Налёт «безнадёжно устаревших» «Суордфишей» на гавань Таранто навсегда развеял мечты Муссолини о господстве в Средиземном море.

15 октября 1940 года, Александрия
Ройд Трейджер поднялся на борт английского авианосца «Илластриес» и доложил о себе дежурному офицеру.
— Саблейтенант Ройд Трейджер! — представился молодой человек.
— Вы прибыли вовремя — по слухам, скоро предстоит серьезная операция, — конфиденциально сообщил ему дежурный.
Трейджер отправился к капитан-лейтенанту Кеннету Уильямсону — своему будущему командиру.
Уильямсон находился в ангаре.
При виде самолетов Трейджер не удержался от восклицания:
— Мой бог! И вы на этом еще и летаете?
Уильямсон, в рабочем комбинезоне, заляпанный маслом, подошел к молодому пилоту:
— Вы что-то сказали, сэр? — осведомился он с напускной любезностью.
— Только выразил удивление, ничего более.
— Кажется, вы только что из Америки? — продолжал капитан-лейтенант.
— Из Канады, сэр!
— На чем вы летали в Канаде?
— На разных самолетах... Начинал на «Дженни». Эти машины напоминают мне «Дженни». Ностальгия по былому...
— Вам тоже предстоит на них летать, и в самом скором времени, — предупредил капитан-лейтенант. — Нам доводилось выпускать в бой новичков и с двумя-четырьмя налетанными часами. Вы же — опытный пилот, пары часов на новом самолете для вас будет достаточно.
— Да, но... — Трейджер все не мог оторвать глаз от самолетов. — Мне сказали, что это новые британские торпедоносцы.
— Ну, вы же знали, что «Суордфиш» — биплан, не так ли? Что вас удивляет — открытая кабина? Неубирающиеся шасси?
Уильямсон подвел канадца к самолету и начал показывать:
— Фюзеляж ферменной конструкции. Элементы продольного набора — дюралевые трубы, поперечного — сборные дюралевые шпангоуты. Покрытие передней части — съемные металлические панели, задней, как видите, — полотно.
— А двигатель?
— Бристоль «Пегас», девятицилиндровый, звездообразный, воздушного охлаждения. Шестьсот девяносто лошадиных сил. Вот здесь, между двигателем и кабиной, за противопожарной перегородкой, — топливный и масляные баки. Пусть вас не обманывает архаичный вид нашего самолета — он летает довольно далеко. Способен слетать отбомбиться за пятьсот миль и вернуться на родную палубу.
— Возможно... — неуверенно пробормотал канадец и тут же поправился: — То есть, да, сэр, это впечатляет.
— В центральной части кабины на месте штурмана можно, кстати, установить дополнительный бензобак. Летать можно и ночью, и в плохих погодных условиях, В хвостовой части фюзеляжа коротковолновая радиостанция. Вот здесь, смотрите же, — откидной крюк аэрофинишера.
— Но самолет же беззащитен, — заметил Трейджер.
— Зато маневренность прекрасная. Бронезащиты экипажа нет, верно, кислородное оборудование тоже не предусмотрено, но мы и не летаем высоко. Смотрите, как хорошо продуманы крылья: неподвижные центропланы и две консольные коробки, поворачивающиеся вокруг вертикальной оси. Сейчас, когда крылья сложены, видно, что они скреплены со стабилизатором специальными накидными замками.
Он помолчал и прибавил:
— Многие называют наш самолет «авоськой» — из-за того, что элементы бипланной коробки соединены перекрестными ленточными расчалками. Да, вид у нашего самолета архаичный, он кажется неопасным. Что ж, пусть враг питает иллюзии на наш счет. «Суордфиш» прекрасно вооружен.
И Уильямсон начал показывать: на главном подфюзеляжном узле крепится авиаторпеда калибра 457 миллиметров или морская мина. Можно, кстати, взять еще один дополнительный подвесной бензобак.
Подкрыльевые узлы допускают применение фугасных бомб в двести пятьдесят или пятьсот фунтов, глубинных, осветительных, зажигательных.
— И наконец — курсовой синхронный пулемет «Виккерс» по правому борту для пилота и такой же — на турели у стрелка-радиста, — показал капитан-лейтенант. — Так что самолетик вовсе не беззащитен. Теперь, на случай, если вас все-таки сбили: в корневой части левой верхней консоли находится специальный контейнер. В нем — надувной плот и запас средств выживания. Все ясно?
— В общем и целом — да, — кивнул канадец. — И еще одно...
— Слушаю вас.
— Буду счастлив служить под вашей командой, сэр.
Англичанин кивнул, отсалютовал и вернулся к работе. Он хотел лично проверить все самолеты. «Суордфиши» ожидало весьма ответственное задание — как он и говорил.
17 октября 1940 года, Александрия
Контр-адмирал Ламли Листер смотрел на карту, разложенную в его каюте на авианосце «Илластриес». Ситуация ему не нравилась.
После вступления Италии в войну и нейтрализации французского флота страны «Оси» захватили господство в Эгейском, Адриатическом и отчасти Средиземном морях.
— Когда-то я служил в этих краях, — задумчиво проговорил Листер. — Да поможет мне бог! — это было в годы Великой войны. Тогда наша эскадрилья базировалась в Таранто. Сейчас это главная якорная стоянка итальянского флота.
Главнокомандующий английским средиземноморским флотом адмирал Эндрю Каннигхэм склонился над картой.
— С июня итальянский флот здорово вырос, — молвил Каннигхэм. — Тогда у них было два линкора, а сейчас — еще два новых линкора и два старых после модернизации. У нас четыре, у них — шесть. Соотношение не в нашу пользу. — Он поднял глаза: — Ваши предложения, сэр?
— Предлагаю воспользоваться моим знанием гавани Таранто, — просто отозвался Листер. — Я усматриваю нечто символичное в названиях наших кораблей — «Игл» и «Илластриес». 21 октября корабли с такими же именами участвовали в славной Трафальгарской битвы. Почему бы их тезкам не стать наследниками морской славы?
— 21 октября мы отметим годовщину Трафальгара новым сражением! — энергично кивнул Каннингхэм. — Сейчас у нас имеются восемнадцать «Суордфишей» с торпедами и двенадцать — с бомбами. Мы вполне можем нанести удар по итальянским линкорам. А то итальянцы довольно ловко уклоняются от решающего сражения на море.
И оба адмирала опять склонились над картой.
18 октября 1940 года, борт авианосца «Илластриес»
— Гавань Таранто неглубока, — начал инструктаж капитан-лейтенант Кеннет Уильямсон. — Следовательно, наши торпеды будут снабжены стабилизаторами для уменьшения глубины погружения при сбросе. Далее. С Мальты к Таранто постоянно летают разведывательные самолеты. Нам следует ознакомиться с расположением итальянских кораблей на якорных стоянках, отработать технику торпедных и бомбовых ударов, заняться взаимодействием между звеньями атакующих самолетов в ночных условиях... Мы получили ориентиры для выхода в атаку.
— Пожар! — на палубу выскочил матрос. — Пожар в ангаре!
...Спустя два часа Уильямсон, с обгоревшими ресницами и бровями, весь в копоти, докладывал адмиралу:
— Безвозвратно потеряны два самолета. Еще два сильно пострадали.
— Придется отложить атаку, — решил адмирал. — У вас будет больше времени на тренировки.
28 октября 1940 года, борт авианосца «Игл»
Адмирал Каннигхэм был мрачнее тучи.
Топливная система «Игла» была повреждена.
Неприятель сбросил бомбы слишком точно — корабль не смог покинуть гавань.
Решение пришлось принимать на месте.
— Самолетам перебазироваться на «Илластриес»! Там как раз погибло четыре машины.
Он вздохнул и прибавил:
— Я тоже перебазируюсь на «Илластриес». Придется опять отложить атаку. Но отменять ее мы не будем.
11 ноября 1940 года, 10 часов, Мальта
Лейтенант Адриан Уорбертон вернулся на базу. Летчику пришлось облетать вражеский порт Таранто под интенсивным зенитным обстрелом, но верный «Мэриленд» не подвел: разведывательный полет принес долгожданные сведения.
Листер был не просто доволен — он был счастлив.
— Какая неслыханная удача! Почти весь итальянский флот набился в одну гавань!
— Вчера туда вошли еще шесть боевых кораблей, — сообщил летчик.
— Удивительный народ итальянцы, — хмыкнул Листер. — Они же знают, что мы знаем... и все-таки стоят там, как сельди в бочке. — Он потер руки. — Тем лучше для нас, джентльмены, тем лучше. Атакуем немедленно!
11 ноября 1940 года, 21.30, борт «Илластриес»
Один за другим поднимались в вечернее небо «Суордфиши»: шесть с торпедами, четыре — с бомбами, два — с обычными и осветительными бомбами.
Впереди был самолет капитан-лейтенанта Кеннета Уильямсона.
Адмирал провожал их глазами, пока они не скрылись.
— Теперь ждать.
Спустя сорок минут вторая волна самолетов под командованием капитан-лейтенанта Джона Хейла последовала за первой.
...Подлетая к гавани, Уильямсон не верил своим глазам: итальянские корабли стояли на месте. Вид, раскрывшийся ему с борта самолета, был в точности как на фотоснимке, доставленном разведчиком.
— Так не бывает, — пробормотал он.
Он ожидал встретить хотя бы аэростатное заграждение, но оно оказалось сильно повреждено штормами. Противоторпедных сетей не было (о чем Уильямсон не знал, иначе не поверил бы в такое везение) — итальянцы полагали, что они мешают движению кораблей.
Четыре самолета сразу направились в сторону внутренней гавани Мар-Пикколо, отвлекая на себя внимание противника.
Два «Суордфиша» сбросили осветительные бомбы с восточной стороны.
«Не подведи, канадец!» — думал Уильямсон. И канадец не подвел — действовал точно, как на учениях.
Линейные корабли в гавани Мар-Гранде были теперь освещены ярко, как днем. «Суордфиши» заходили на атаку с темной стороны горизонта. Отсюда силуэты кораблей отлично были им видны.
Самолеты-«осветители», сбросив осветительные бомбы, оставшимися бомбами разнесли нефтебаки.
Пламя пожара послужило дополнительным ориентиром для бомбардировщиков, которые атаковали базу гидросамолетов и кораблей в Мар-Пикколо.
Новый линкор «Литторио» был атакован торпедой и получил повреждение — в суматохе боя нельзя было понять, насколько серьезное. Самолеты летели низко, на высоте четырехсот метров.
Следующей целью оказался «старичок» — «Конте ди Кавур».
Зенитчики наконец опомнились и открыли огонь. Прожекторы у них не работали, стреляли они как попало.
Уильямсон, сбросив торпеду, развернулся и попробовал выйти из-под огня, но тут удачный выстрел повредил крыло «Суордфиша», и самолет начал падать.
Капитан-лейтенант в последний момент выбрался из самолета и погрузился в воду.
Его вытащили итальянские моряки. Они были страшно злы на англичанина и не слишком церемонились, когда брали его в плен.
Спустя сорок минут, когда итальянцы немного успокоились, появилась вторая волна атакующих «Суордфишей».
Восемь самолетов действовали так же, как предыдущие двенадцать: дойдя до гавани, разделились и сбросили осветительные бомбы.
Еще две торпеды поразили «Литторио» — теперь этот линкор точно вышел из строя. Тяжко пришлось и еще одному линкору — «Кайо Дуилио».
Итальянские моряки не могли вести полноценный огонь по низколетящим самолетам — боялись попасть друг в друга. Вот где сработали особенности тихоходного биплана!
Сидя на палубе итальянского корабля, Уильямсон видел, как падает второй «Суордфиш».
...Больше потерь среди английских самолетов не было. Экипаж второго самолета, как позднее узнал Уильямсон, остался жив и тоже был взят в плен.
12 ноября 1940 года, 3 часа, борт «Илластриес»
— Докладывайте! — приказал Каннингхэм.
Капитан-лейтенант Джон Хейл сообщил:
— Наши потери — два «Суордфиша». Судьба экипажей пока неизвестна. Атака вывела из строя три вражеских линкора: один затонул, два сели на грунт. Из девяти сброшенных торпед пять попали в цель. Кроме того, по непроверенным данным, повреждены тяжелый крейсер, гидроавианосец и эсминец.
— Что доки? — нетерпеливо спросил адмирал.
— Там сильная береговая авиация, поэтому было принято не наносить удара по докам. Зато мы подожгли их нефтебаки.
— Ну что ж, — медленно произнес адмирал, — полагаю, мы выписали новую страницу в историю. Я хотел чего-то вроде повторения Трафальгара, но вы совершили нечто иное, неслыханное! Впервые в истории войн палубная авиация нанесла сокрушительный удар по военно-морской базе. И эту задачу решили тихоходные бипланы, которых было не так уж и много. — Он самодовольно улыбнулся. — Один английский авианосец положил конец надеждам Муссолини на превращение Средиземного моря во внутренний водоем «Великой Итальянской Империи — наследницы Древнего Рима!»
13 ноября 1940 года, Нагасаки
Адмирал Ямамото сложил газету и задумался.
— Англичане вывели из строя военно-морскую базу противника, используя несколько палубных самолетов? — пробормотал он. — Очень интересно! Никогда не следует недооценивать авиацию, не так ли?
Читать рассказ на портале.