В небе над Астурией

Catus_domesticus: В небе над Астурией — из истории Гражданской войны в Испании. Советские летчики на Северном фронте республиканцев.

7 мая 1937 года, Картахена
— Утром — Картахена! — разнеслось по транспортному судну «Большевик».
Добровольцы из Советского Союза, направлявшиеся в Испанию, оживились.
— Скоро, уже скоро!
А ведь еще несколько лет назад, вспомнилось вдруг Ивану Евсевьеву, был в штабе авиачасти такой разговор. Молодые летчики смотрели на ветеранов, вздыхали: «Не удалось повоевать за народное дело — поздно родились!» И тогда начальник штаба товарищ Лаворик сказал тихо и как-то особенно строго:
— Напрасно вы переживаете, друзья мои. Выпадет и на вашу долю испытаний...
Это было в тридцать третьем, таком далеком... Сейчас Евсевьеву двадцать семь. Уже есть опыт. И, главное, — силы, желание драться.
— Ты чего так рано ложишься спать? — спросил его сосед по каюте, добрый друг Петя Бутрым.
— Не хочу проспать Испанию! — ответил Иван.
«Будильник» не понадобился: на рассвете всех разбудили разрывы бомб и артиллерийская канонада. Свет в каюте не включился, одевались в темноте.
По серому предрассветному небу шарили лучи прожекторов. Непрестанно били зенитки. Их вспышки вырывали из тьмы очертания портальных кранов, силуэты кораблей. Выше громоздились горы, над которыми, лавируя среди лучей прожекторов, выходил на боевой курс бомбардировщик.
— Фашист!
Бомбы сыпались совсем близко, но ни одна, по счастью, не попала в «Большевик».
— Вот что, — обратился капитан корабля к военным летчикам, высыпавшим на палубу, — высаживайтесь прямо сейчас. В порт заходить не будем. Не хочу рисковать.
Когда Евсевьев садился в шлюпку, уже рассвело. Фашистский бомбардировщик давно улетел, но между лопаток постоянно и неприятно проходил холодок: враг обязательно вернется. Нужно успеть добраться до берега, пока этого не случилось.
И вот снова донесся характерный звук: приближались самолеты.
— Слышишь? — спросил Петя Бутрым.
Иван чуть наклонил голову:
— Звук другой. Родной как будто...
Из-за туч вынырнуло звено истребителей.
— Да это же И-16! — закричали кругом. — Здорово, братцы!
— По машинам, по машинам! — раздалась команда.
И-16 оставались в воздухе, пока добровольцы рассаживались по грузовикам. Предстояло ехать в Альбасете, где находился штаб ВВС Испанской республики.
— Мда, — выговорил наконец Евсевьев. — Не похожа эта Испания на ту, которую я себе представлял.
— А что ты себе представлял? — Петя непрерывно кашлял. С машин были сняты выхлопные трубы, от попадавших в кузов газов почти невозможно было дышать.
— Я думал, Испания — край апельсинов и буйной зелени, — признался Иван, — а здесь сплошные голые скалы да пересохшая земля. Как мы привыкнем к такому климату? Зажаримся, как караси на сковородке!
— Главное, ребята, мы здесь для того, чтобы фашистов поджарить, — подал голос Сергей Кузнецов. — А русский человек к любому климату привыкает.
В штабе ВВС их ждали. Вызвали всех сразу, кратко обрисовали задачу.
— Базируетесь на аэродроме Лос-Алькасарес. Там примете и облетаете только что собранные И-16. Отработаете групповую слетанность, проведете учебные воздушные бои. Одновременно с этим вам предстоит прикрывать Валенсию от возможных налетов фашистской авиации. Командир группы, — начальник штаба взглянул в бумаги и затем поднял глаза на Ивана: — Евсевьев. Свободны.
...В Альбасете был бассейн, и сразу же после получения задания летчики полезли в воду, остужаться.
— Ну, так еще жить можно! — сказал Сергей Кузнецов, приглаживая мокрые волосы.
18 июня 1937 года, аэродром Алькала-де-Энарес в тридцати километрах от Мадрида
Был вечер. Жара спала. Обычное боевое дежурство на подступах к Мадриду на сегодня позади.
— Евсевьев, к командующему!
Иван отправился в штаб.
Советник командующего ВВС Птухин встретил летчика, сидя за столом. Политкомиссар Агальцов при виде Евсевьева встал, протянул ему руку.
— Мы вызвали вас, товарищ Евсевьев, — заговорил Птухин, — чтобы спросить: согласны вы выполнить очень ответственную и опасную задачу?
Евсевьев, не понимая, переводил взгляд с Птухина на Агальцова.
— Товарищ Мартин, — Иван назвал испанское имя Агальцова, — я прибыл в Испанию воевать против фашизма. Другого ответа у меня быть не может.
— Хорошо, — кивнул Агальцов. — Об этом разговоре, пожалуйста, не разглашайте. В ближайшее время вам сообщат о задаче.
Евсевьев вышел, недоумевая.
...Пройдет сорок лет, прежде чем Герой Советского Союза Иван Евсевьев узнает: в те дни Северный фронт находился в крайне тяжелом положении. Республиканские войска практически не могли уже сопротивляться. Встал вопрос об эвакуации морем. Чтобы прикрыть эту эвакуацию с воздуха, было принято решение срочно сформировать из советских добровольцев истребительную эскадрилью И-16 и перебросить на Северный фронт.
— У фашистов там было собрано столько воздушных и наземных войск, что у вас практически не оставалось шансов уцелеть, — объяснил товарищ Мартин. — Могли погибнуть все, до последнего человека.
— Мы же поехали добровольцами, — напомнил Евсевьев.
— Бывают ситуации, когда и среди добровольцев приходится отбирать добровольцев, — ответил Агальцов.
21 июня 1937 года, аэродром Альберисия
Утром эскадрилья берет курс на север. Внизу — полыхающая огнем линия фронта. Стреляют зенитки. Самолеты летят сквозь взрывы, сквозь огонь...
Внизу — аэродром Альберисия.
— Что за?.. — слышится голос в наушниках.
Это высказался Антонио, итальянский коммунист, стрелок на корабле ведущего — Сенаторова.
Выразительная реплика Антонио ясна без перевода: над аэродромом стояло большое облако пыли. Сквозь марево видно было, что все летное поле изрыто воронками.
«Вот так сюрприз! — подумал Евсевьев. — Аэродром-то только что бомбили. Вон, даже пыль еще не осела... Хоть и засекречен был перелет — недаром товарищ Мартин предупреждал, чтобы помалкивали, — а «пятая колонна» в Мадриде не дремлет...»
«Досадно» — это, в общем, совершенно не то слово в сложившейся ситуации. Горючее на исходе, а сажать самолеты негде.
Впереди вдруг появился самолет. Евсевьев прищурился: пыль мешала рассмотреть как следует. «Хейнкель»? Или... Нет, это наш — И-15! Самолет покачал крыльями. Где-то поблизости есть запасной аэродром!
Точно, в пятнадцати километрах от Альберисии нашлась очень маленькая полевая площадка. Там, один за другим, приземлились самолеты звена Евсевьева. Остальные садились в Альберисии, на узкой полоске, чудом не разрытой воронками...
И-15 пилотировал испанский летчик. Он весело приветствовал советских гостей, показал им новый «дом», названный аэродромом Экис.
Евсевьев осматривался, обдумывал положение. Экис — маленькая полоска луга, в длину метров шестьсот, да еще уходит вниз, хоть и полого. Для взлета и посадки удобно, но с одного конца полосы другого не видать, а вот это уже опасно. Взлетая, особенно по тревоге, можешь наскочить на стоящую внизу машину, которую не видишь!
Да, ситуация. Зато есть, где маскировать самолеты, — к летному полю примыкают две небольшие рощицы.
Скоро на Экис прибыл командир эскадрильи Валентин Ухов.
— Ну что, как вы здесь устроились? Удобно? Резиденция у тебя, Евсевьев, как у графа! — засмеялся он. А потом посерьезнел: — Похоже, придется тебе принимать жильцов, Иван. Того и гляди в Альберисию опять гости нагрянут, а у тебя местечко укромное.
— Согласен, — сказал Евсевьев. — Здесь нас по крайней мере не найдут. Только вот взлетать и садиться придется только по одиночке.
— В тесноте да не в обиде, — сказал Ухов. — Решено. Перебазируемся к вам.
Аэродром Экис и стал основной базой на время боевых действий на Северном фронте.
В июне 1937 года вся авиация республиканских войск Северного фронта состояла из одной эскадрильи И-15 «чато» да нескольких машин старых марок — английские «бристоль», французские «потез» и «ньюпор».
— Летающие гробы, — вздыхал Ухов. — Пятиногие телята.
Что правда, то правда. Использовали их лишь для бомбардировок позиций противника непосредственно за линией фронта и только при низкой облачности. Как только развиднялось, они становились легкой добычей.
— Тревога!
Не успели летчики расположиться на своем новом маленьком аэродроме, как сообщили о приближении к линии фронта противника.
Эскадрилья поднялась в воздух.
На высоте около трех километров Евсевьев увидел, чуть ниже, на встречном курсе девять «фиатов». Имея хорошее преимущество в высоте, И-16 атаковали. Один «фиат» перевернулся и упал. Резко пошел к земле второй... Остальные теряют высоту и уходят в глубь своей территории.
— Не преследовать! — приказывает командир звена Евсевьев. — Наша основная задача — прикрывать наземные войска.
Боевая работа на Северном фронте началась.