Боевой пропуск. Истории

Милотова, Барсук и взвод Килмора окружили догорающую ПТ-САУ. Если бы не крепкая башня «Паттона», для Ангелы этот бой оказался бы последним.

— Операция закончена, возвращаемся домой. Милотова, с тобой будет отдельная беседа.

— Простите, лейтенант Килмор, но о чём беседа?

— О чём?! Ты понимаешь, что это нарушение устава? Одна выбралась на территорию без наличия разведданных?

— Но я хотела предупредить о возможной засаде…

— Без получения приказа? По приезде первым делом иду к твоему взводному!

— Нет больше взводного.

Обратная дорога после очередной успешной операции — это всегда не прекращающиеся шутки, взаимные дружеские подколы и горячие обсуждения прошедшего боя. В этот раз в радиоэфире стояла гробовая тишина.

Служба на фронте превращает абсолютно незнакомых людей в настоящих братьев по оружию. Потеря хотя бы одного танка — уже огромная утрата. Сегодня они потеряли без одного экипажа целый взвод.

Всем было ясно, что Килмор, хоть и не знал о произошедшем, откровенно перегнул палку с очередным порицанием Милотовой. Демон сам прекрасно это понимал. Как и понимал, что именно ему сейчас нужно поддержать Ангелу, подобрать правильные слова. Никогда не отличавшийся красноречием, он попытался, как умел:

— Рассказывай, что случилось.

— Мы вышли в 12:00. Через полчаса после вас, как и планировалось на брифинге. Проводили разведку на прилегающей территории, — Милотова всегда славилась несгибаемостью и стойкостью характера. Но то, как ей сейчас, после потери всего своего взвода, удавалось настолько чеканно выдавать отчёт об операции, удивило даже Килмора. — Внезапно плотный прицельный огонь из лесного массива. Думаю, нас ждали и вели долго, пока мы не подъехали достаточно близко. Головной танк забрали первым, стреляли наверняка. Дальше мы врассыпную, пока не заняли укрытия. Остались втроём против четверых. Пошёл позиционный бой, долго бодались. Из взвода осталась только я.

— Почему сразу не поехала на базу?

— Хотела предупредить о возможной засаде. Пыталась вызвать по радио, но установку повредили в бою. Радиус связи снизился. Как только стал проскакивать сигнал — в прицеле уже появился «Бэджер». Барсук, ещё и тебя терять я не собиралась.

— Ангела, я перед тобой в долгу!

— Отставить!

Барсук не состоял с Килмором в одном взводе, но умолк до самой базы. Авторитет позволял Демону командовать кем угодно в этой части.

— Запомни, Милотова. Если бы не эта стальная башка, собирали бы сейчас твоего «чеха» по кусочкам. Хотела спасти от засады? Сама же в неё и попала. Это называется не «всё под контролем», а банальная халатность новичка. Бой не закончен, пока не добит последний враг. Продолжим разговор на разборе полётов.

Комроты сидел в своём кресле и смотрел то на скрывавшую свои эмоции Ангелу, то на Килмора, который себя не сдерживал.

— Она могла попасть под наши снаряды! Этой неопытной девчонке нечего делать на передовой, пусть лучше продолжает парней на ноги поднимать! — Килмор, разъярённый поведением этой «выскочки, ничего не понимающей в боях», в очередной раз попытался убедить комроты отстранить Ангелу от боевых операций.

— Это я неопытная? При всём уважении, лейтенант Килмор, но я уже давно командую собственным танком, хотя начинала мехводом. Когда вы уже поймёте, что я могу быть полезной не меньше, чем ваши ребята?

Килмор изменился в лице.

Взвод Демона был элитой. Пробиться туда мечтал каждый танкист по эту сторону фронта, но никто никогда не смел ставить себя в один ряд с этой компанией.

— Кто ты такая, чтобы сравнивать себя с моим взводом?! Ты видела, что творят эти парни? Сколько вылазок — и ни одной царапины! Ты врываешься в самую гущу боя — и тут же приходится тебя спасать. Ты не годишься для этой работы, Милотова.

— Я пошла на это, чтобы спасти товарища! А вы каждый бой проводите как последний. Постоянно рискуете, причём не только собой, но и всем своим взводом...

— Это другое! — Килмор ещё на взлёте сбил эмоциональную тираду Милотовой и тут же поймал её вопрошающий взгляд. Ангела была уверена, что сейчас лейтенант поделится чем-то очень важным, но тот не собирался вдаваться в подробности.

— Что ж, если вы закончили, — давший бойцам выговориться комроты наконец взял слово. Или понял, что с него хватит ругани, или же хотел избежать лишних вопросов от Ангелы. — Сержант Милотова, вам категорически не следовало принимать подобные меры в этой ситуации. Однако благодаря вашим усилиям был спасён весь экипаж Барсука и сама машина. Поэтому благодарю вас за своевременно оказанную помощь.

— Лейтенант Килмор, прошу вас учитывать сложившуюся ситуацию с потерей союзного взвода почти в полном составе и не оказывать давление на боевого товарища. Милотова, все отряды укомплектованы, так что посмотрим, что с вами делать дальше.

Килмор не унимался:

— Да она же в следующий раз может так и не добраться обратно на базу!

— Отставить пререкания. Беседа окончена, оба свободны.

Милотова поспешила покинуть кабинет комроты первой, но успела обронить в закрывающуюся дверь:

— Поймите, наконец, что я уже давно не медик.

В своё время отец Ангелы был талантливым мехводом и после смерти её матери постоянно брал дочь с собой в ангар. Он не собирался обучать её танковому мастерству, но детская любознательность и желание подражать отцу сделали своё дело.

Девочка стала разбираться в танках и даже научилась азам управления, но в конечном счёте, много раз услышав «не женское это дело», пошла по стопам матери и поступила в медицинский университет. После учёбы Ангела всё же вернулась в часть к отцу и, хоть мысли об управлении настоящим танком никуда не делись, начала службу полковым парамедиком в составе бригады бронированной медицинской машины.

Милотова с самого детства знала, что её призвание — спасать жизни. По долгу службы ей постоянно приходилось выручать, а порой и вытаскивать с того света ребят, которым не повезло в бою. И Ангела с радостью отдавала всю себя любимому делу. Настолько, что со временем желание пересесть в настоящий танк полностью её оставило.

Пока однажды к ней не попал тяжелораненый танкист. Его уже было не спасти, и он то и дело бормотал в своём бреду: «Нам бы ещё хоть один танк…» И тут как по щелчку вернулись старые мысли. Вдруг этим «ещё одним танком» могла быть она? Что, если лучше не пытаться спасти раненого, а предотвратить ранение прямо на поле боя?

Во время очередной операции Милотова вытаскивала экипаж из союзного танка — как вдруг её БММ накрыло артиллерийским огнём. Другая растерялась бы. Но только не она. Ангела моментально сориентировалась в ситуации и, используя ещё не забытые навыки, вывезла раненых прямо на подбитой машине.

Это был настоящий подвиг, за который Ангела была удостоена награды за отвагу в бою. Но это же стало и переломным моментом в её жизни. Потеря команды оставила её на перепутье, и она окончательно решила повторить путь отца. Пользуясь его авторитетом, Ангела смогла пройти подготовку к службе мехводом. Она не знала, сколько это займёт времени, но точно знала, в чей взвод хочет попасть.

Реабилитация была долгой. Тот бой не пощадил никого, кроме Килмора и Рамиреса — им повезло больше остальных. И если Хуан Пабло оправился довольно быстро, Деймон застрял в этом состоянии надолго. Его мучил один и тот же кошмар, повторявшийся из раза в раз. Он постоянно думал о том бое. Бое, в котором он должен был погибнуть, но выжил.  

Мысли об увольнении посещают все чаще, но Килмор не может подвести свою часть. Он решает, что нужно вернуться в бой: только там он сможет заглушить эту боль и чувство вины. 

По несчастному совпадению буквально через несколько дней Рамирес, уже отошедший от травмы, получает письмо из дома. Умерла его любимая бабушка — последний человек, который связывал его с обычной жизнью. 

 — Я не знаю, что теперь делать. Всё, больше у меня никого на гражданке не осталось.   

 — Возьми увольнительную, тебе нужно отдохнуть. 

 — И что дальше? Жить серой жизнью, пить болеутоляющие и умереть от скуки? Нет, командир, это не мое. Единственное, что я умею, — это воевать. Поэтому буду воевать до конца. Мое место — на передовой.   

Это наталкивает Килмора на мысль, которая решает и его проблему, и проблему Рамиреса. Деймон формирует малый взвод из всего двух танков: «Пайплайна» и «Шеридана».  

Среди его танкистов — настоящие воины, бьющиеся так, будто каждый бой последний. Им не важно, какой перед ними противник. Самое главное — забрать как можно больше вражеских танков.  

Взвод получает вполне нейтральное название — «Кавалерия Килмора». Но проходит время, и их начинают называть не иначе как «Адские гончие» за полное бесстрашие и способность выполнять самые сложные и безрассудные боевые задачи.