Шестнадцать тонн
Дата: 06.02.2013 16:51:35
Remarque: Шестнадцать тонн
8 июня 1930 года, завод фирмы «Виккерс»
Начальник Управления механизации и моторизации РККА Халепский понимал: при любых обстоятельствах необходимо оставаться дипломатом.
С англичанами выдерживать холодный и вместе с тем вежливый тон было трудно: при всей своей подчеркнутой, иногда даже оскорбительной «воспитанности», они оставались капиталистами — в первую очередь, жадными.
Но Советской России необходимы новейшие танки, не уступающие мировым образцам. Времени в обрез: танки нужны прямо сейчас.
Фирма «Виккерс-Армстронг» согласилась сотрудничать с Советами. Заключила контракты на поставку нескольких партий легких и средних танков.
«Красных» теперь нередко видели на заводе. К ним даже привыкли.
А «красные», в свою очередь, с интересом осматривались на английском производстве.
— Сегодня вы можете присутствовать при испытании нашего нового танка — А6, — встретили Халепского и его заместителя, инженера и конструктора Гинзбурга представители фирмы. — Возможно, вас вдохновит и эта машина.
Шестнадцатитонная машина действительно вдохновляла, и Халепский незамедлительно начал переговоры о ее приобретении.
Просторный кабинет дирекции был обставлен темной мебелью из мореного дуба. За стеклами шкафа мерцали корешки книг, на стеллажах лежали папки. Простенок между окнами украшали чертежи, взятые в рамки.
— Мы с интересом относимся ко всем инициативам Советского Союза, — заверил Халепского безупречный англичанин. — Нам, разумеется, приятно, что вас так заинтересовали наши разработки. Поэтому фирма готова построить для правительства СССР шестнадцатитонный танк по нашей спецификации.
— А как насчет продажи уже готового образца? — спросил Гинзбург.
Лицо англичанина сделалось ледяным:
— К сожалению, это невозможно из соображений секретности. Но вы получите аналогичный танк. Как видите, нам не чужды коммерческие инициативы и сотрудничество…
Гинзбург поморщился при слове «коммерческие», но Халепскому удавалось сохранять любезную, ничего не говорящую улыбку. Он хотел этот танк.
— Каковы ваши условия? — спросил начальник Управления механизации.
— Достаточно мягкие... учитывая обстоятельства, — слегка «надавил» англичанин. — Выплата двадцати тысяч фунтов стерлингов за ознакомление с конструкцией и развитием танков данного типа. Далее заказ десяти танков, которые будут изготовлены в Англии по цене шестнадцать тысяч фунтов стерлингов за танк.
— С вооружением? — спросил Гинзбург быстро.
— Разумеется, нет! Без вооружения. И далее нам нужны гарантии, что вы обязуетесь взять заказ у фирмы «Виккерс» на танкетки «Карден-Ллойд» и танки «Виккерс-шеститонный».
— Это все? — вопросил Халепский, изо всех сил надеясь, что ирония в его голосе не переходит в издевку.
— Да. — Представитель фирмы «Виккерс» откинулся на спинку стула и холодно посмотрел на собеседников. — Полагаю, это приемлемо.
— Полагаю, нам необходимо проконсультироваться с нашим правительством, — ответил Халепский, поднимаясь. — Благодарю за уделенное время и за конструктивную беседу.
Они с Гинсбургом вышли из помещения, оборудованного вентиляторами.
— Как здесь жарко! — проговорил Гинзбург. — Вроде бы, не тропическая держава, а солнце так и жарит.
— Что скажете по поводу их условий? — спросил Халепский.
— Хапуги и жадины, — коротко отрезал Гинзбург.
— Боюсь, и наркомат будет такого же мнения...
Халепский как в воду глядел. Получив информацию из Англии, заместитель председателя Реввоенсовета Тухачевский быстро произвел несложные перерасчеты: двадцать тысяч фунтов стерлингов — это примерно двести тысяч рублей золотом...
А уж требование «Виккерс» всучить вместе с шестнадцатитонным танком принудительный ассортимент в виде заказа на танкетки — это, мягко говоря... э... нехорошо.
— Что делать будем? — Халепский обратился к своим коллегам по закупочной комиссии.
— Думаю, мы в состоянии и сами сделать похожую машину, — решил Гинзбург. — Опыт у нас есть, а технологии... Ну, кое к чему можно приглядеться уже сейчас, пока мы на их заводах. Глаза открыть пошире — смотреть, делать выводы.
2 декабря 1930 года, Москва
Доклад Гинзбурга руководству УММ РККА был подробным и длился долго.
— Мы собирали информацию и анализировали ее в течение нескольких недель, — сказал он под конец. — Затем она была обобщена для дальнейшей разработки. Англичане недаром так держались за этот танк. Я считаю, эта машина представляет максимальный интерес для Красной Армии как лучший современный тип маневренного среднего танка.
28 сентября 1931 года, Москва
Потребовалось меньше года, чтобы советские инженеры создали собственный проект, аналогичный английскому, — а может быть, и превосходящий его.
Для Гинзбурга было создано танко-тракторное конструкторское бюро Всесоюзного орудийно-арсенального объединения, где велись работы. В это же КБ в полном составе вошли сотрудники отдела мехтяги ГКБ.
Танку присвоили индекс Т-28.
Управление механизации и моторизации получило эскиз своего танка к средине лета тридцать первого.
Гинзбург развернул чертежи.
— В основу проекта были положены следующие тактико-технические требования, — заговорил он. — Мы должны были спроектировать танк среднего веса — шестнадцать тонн. Он предназначается для мехсоединений. В основу общего расположения агрегатов положена конструкция шестнадцатитонного танка «Виккерс».
Он встретился глазами с Халепским. Тот поджал губы: все подвластно человеку труда — даже одолеть жадность капиталистов!..
Инициативу докладчика перенял Заславский, начальник отдела мехтяги ГКБ:
— Предполагается установить мотор М-5 мощностью в четыреста лошадиных сил — с теми же доделками, что и для БТ. Коробка скоростей — по типу Т-26. Бортовые фрикционы конструкции Кристи.
При слове «Кристи» лицо Халепского просветлело: он преклонялся перед изобретениями этого великого американца и радовался тому, что удалось применить их на Родине.
— Далее, — продолжал Заславский. — Движитель по компоновке типа шестнадцатитонного «Виккерса», гусеничная цепь по типу Т-26 с шириной до трехсот восьмидесяти миллиметров.
— Подвеска? — подсказал Халепский.
Заславский перешел к следующему разделу доклада:
— Система подвески. — Он взял стакан, налил немного воды из графина. — Система подвески спроектирована в виде двух тележек на каждую сторону. Каждая тележка имеет по три свечи с двумя парами катков, связанных между собой двумя парами балансиров.
— Насколько хорошо бронирован танк? — снова спросил Халепский.
— Предполагается установить на корпус вертикальную броню в шестнадцать-семнадцать миллиметров. Листы носа — двадцать миллиметров. Теперь — вооружение.
И снова по лицу Халепского скользнула улыбка: он вспомнил, как англичане предлагали поставить танк без вооружения.
— Большая башня проектируется со спаренной установкой сорокапятимиллиметровой пушки и пулемета ДТ — по типу установленной на танке БТ. С механическим приводом вращения и перископическим прицелом.
— Хорошо! — вырвалось у Халепского.
— Параллельно мы разрабатываем другую башню — с комбинированным механизмом вращения, — добавил Гинзбург. — Механико-электрическим.
— Дальше, дальше, — нетерпеливо перебил Тухачевский.
— Конструкция малых башен — по типу Т-26 с пулеметами ДТ, — заключил Заславский. — Остальное можно видеть на эскизе.
— Сумеете к первому мая 1932 года представить два опытных образца? — спросил Тухачевский и встал. — Мне танк понравился! — он обвел глазами собравшихся. — Предлагаю заключить с Всесоюзным орудийно-арсенальным объединением договор на разработку проекта, изготовление рабочих чертежей и постройку двух опытных шестнадцатитонных танков.
— Общая стоимость заказа? — спросил Халепский.
— По самым общим прикидкам — приблизительно триста тысяч рублей, — ответил Тухачевский.
Теперь Халепский улыбался широко и открыто. Все-таки посрамлен буржуй!
28 июля 1932 года, Ленинград
Новый танк прибыл в город Ленина.
Сергей Миронович Киров с огромным интересом отнесся к «гостю».
Начитанный почти энциклопедически, осведомленный обо всех технических новинках, жадный до прогресса, Киров встречал Т-28 с нетерпением.
— Мы готовили машину к Первомаю, — сообщил Гинзбург. — Но немного запоздали: только второго числа первый Т-28 совершил испытательный пробег по двору завода «Большевик».
— Много недочетов нашли? — улыбнулся Сергей Миронович.
Он знал, что «не боги горшки обжигают» — всякое новшество требует проверки опытом и совершенствования уже в процессе эксплуатации.
Улыбнулся и Гинзбург:
— Было такое...
По правде сказать, недостатков отыскали множество и устраняли их в ходе испытаний. До сих пор Т-28 прошел всего шестьдесят два километра. Но интерес руководства РККА к новому танку не ослабевал.
— А ну как я на нем прокачусь! — сказал Киров.
— Пожалуйста, Сергей Миронович!
Киров забрался в танк. Водитель показал систему управления, перископ.
— Тесновато, конечно, но надежно! Хороший танк, — подытожил Киров. — Есть у меня мысль, товарищи, что на ленинградских заводах будем мы строить эту машину. Мощностями располагаем, а оборону крепить — наше первое дело.
30 октября 1932 года, Ленинград
— Ну что, Сергей Миронович, ты как в воду глядел. — Халепский пожал Кирову руку. — Совет труда и обороны СССР поручает тебе серийное производство танков Т-28 — на заводе «Красный Путиловец».
Выбор завода был не случаен: «Красный Путиловец» имел богатый опыт производства тракторов, паровозов, турбин, артиллерийских орудий, а с осени тридцать первого — и деталей для танков Т-26.
Результаты испытаний опытного образца заставили конструкторов серьезно переработать чертежи Т-28. Изменения были внесены и в конструкцию башен и корпуса, была переработана трансмиссия, усилено вооружение, переделана подвеска.
Инженеры «Путиловца» — Титов, Ходин, Доброхотов, Четвериков, Белов — знакомились с чертежами нового танка.
— Сложная машина, — высказался наконец Четвериков. — Какой цех под нее приспособим?
— Может, второй механический? — предложил Титов.
Этот цех изготавливал паровозы и подъемные краны.
— Оборудование там старое, — заметил Ходин. — Под серийное изготовление танков не приспособлено. Для такой машины нужна высокая культура производства.
— Товарищи, необходимо проявить, что называется, солдатскую смекалку, — вступил в разговор Киров. — Скрытые-то резервы на заводе имеются?
Четвериков улыбнулся:
— Еще с Первой мировой войны остались там станки, служившие для производства оружия. Сейчас законсервированы. Думаю, если их модернизировать, они еще пригодятся.
— А я помогу со своей стороны, — кивнул Киров. — Доставлю станки с других ленинградских предприятий. Нужно только точно знать — в каких нужда. Справитесь до Первомая?
1 мая 1933 года, Ленинград
— С праздником, товарищи!
Киров стоял на трибуне.
Мимо Зимнего дворца по площади шли танки — Т-28.
В Ленинграде — два, в Москве — десять.
Собранные руками ленинградских рабочих новые боевые машины Советской державы
Читать рассказ на портале.
8 июня 1930 года, завод фирмы «Виккерс»
Начальник Управления механизации и моторизации РККА Халепский понимал: при любых обстоятельствах необходимо оставаться дипломатом.
С англичанами выдерживать холодный и вместе с тем вежливый тон было трудно: при всей своей подчеркнутой, иногда даже оскорбительной «воспитанности», они оставались капиталистами — в первую очередь, жадными.
Но Советской России необходимы новейшие танки, не уступающие мировым образцам. Времени в обрез: танки нужны прямо сейчас.
Фирма «Виккерс-Армстронг» согласилась сотрудничать с Советами. Заключила контракты на поставку нескольких партий легких и средних танков.
«Красных» теперь нередко видели на заводе. К ним даже привыкли.
А «красные», в свою очередь, с интересом осматривались на английском производстве.
— Сегодня вы можете присутствовать при испытании нашего нового танка — А6, — встретили Халепского и его заместителя, инженера и конструктора Гинзбурга представители фирмы. — Возможно, вас вдохновит и эта машина.
Шестнадцатитонная машина действительно вдохновляла, и Халепский незамедлительно начал переговоры о ее приобретении.
Просторный кабинет дирекции был обставлен темной мебелью из мореного дуба. За стеклами шкафа мерцали корешки книг, на стеллажах лежали папки. Простенок между окнами украшали чертежи, взятые в рамки.
— Мы с интересом относимся ко всем инициативам Советского Союза, — заверил Халепского безупречный англичанин. — Нам, разумеется, приятно, что вас так заинтересовали наши разработки. Поэтому фирма готова построить для правительства СССР шестнадцатитонный танк по нашей спецификации.
— А как насчет продажи уже готового образца? — спросил Гинзбург.
Лицо англичанина сделалось ледяным:
— К сожалению, это невозможно из соображений секретности. Но вы получите аналогичный танк. Как видите, нам не чужды коммерческие инициативы и сотрудничество…
Гинзбург поморщился при слове «коммерческие», но Халепскому удавалось сохранять любезную, ничего не говорящую улыбку. Он хотел этот танк.
— Каковы ваши условия? — спросил начальник Управления механизации.
— Достаточно мягкие... учитывая обстоятельства, — слегка «надавил» англичанин. — Выплата двадцати тысяч фунтов стерлингов за ознакомление с конструкцией и развитием танков данного типа. Далее заказ десяти танков, которые будут изготовлены в Англии по цене шестнадцать тысяч фунтов стерлингов за танк.
— С вооружением? — спросил Гинзбург быстро.
— Разумеется, нет! Без вооружения. И далее нам нужны гарантии, что вы обязуетесь взять заказ у фирмы «Виккерс» на танкетки «Карден-Ллойд» и танки «Виккерс-шеститонный».
— Это все? — вопросил Халепский, изо всех сил надеясь, что ирония в его голосе не переходит в издевку.
— Да. — Представитель фирмы «Виккерс» откинулся на спинку стула и холодно посмотрел на собеседников. — Полагаю, это приемлемо.
— Полагаю, нам необходимо проконсультироваться с нашим правительством, — ответил Халепский, поднимаясь. — Благодарю за уделенное время и за конструктивную беседу.
Они с Гинсбургом вышли из помещения, оборудованного вентиляторами.
— Как здесь жарко! — проговорил Гинзбург. — Вроде бы, не тропическая держава, а солнце так и жарит.
— Что скажете по поводу их условий? — спросил Халепский.
— Хапуги и жадины, — коротко отрезал Гинзбург.
— Боюсь, и наркомат будет такого же мнения...
Халепский как в воду глядел. Получив информацию из Англии, заместитель председателя Реввоенсовета Тухачевский быстро произвел несложные перерасчеты: двадцать тысяч фунтов стерлингов — это примерно двести тысяч рублей золотом...
А уж требование «Виккерс» всучить вместе с шестнадцатитонным танком принудительный ассортимент в виде заказа на танкетки — это, мягко говоря... э... нехорошо.
— Что делать будем? — Халепский обратился к своим коллегам по закупочной комиссии.
— Думаю, мы в состоянии и сами сделать похожую машину, — решил Гинзбург. — Опыт у нас есть, а технологии... Ну, кое к чему можно приглядеться уже сейчас, пока мы на их заводах. Глаза открыть пошире — смотреть, делать выводы.
2 декабря 1930 года, Москва
Доклад Гинзбурга руководству УММ РККА был подробным и длился долго.
— Мы собирали информацию и анализировали ее в течение нескольких недель, — сказал он под конец. — Затем она была обобщена для дальнейшей разработки. Англичане недаром так держались за этот танк. Я считаю, эта машина представляет максимальный интерес для Красной Армии как лучший современный тип маневренного среднего танка.
28 сентября 1931 года, Москва
Потребовалось меньше года, чтобы советские инженеры создали собственный проект, аналогичный английскому, — а может быть, и превосходящий его.
Для Гинзбурга было создано танко-тракторное конструкторское бюро Всесоюзного орудийно-арсенального объединения, где велись работы. В это же КБ в полном составе вошли сотрудники отдела мехтяги ГКБ.
Танку присвоили индекс Т-28.
Управление механизации и моторизации получило эскиз своего танка к средине лета тридцать первого.
Гинзбург развернул чертежи.
— В основу проекта были положены следующие тактико-технические требования, — заговорил он. — Мы должны были спроектировать танк среднего веса — шестнадцать тонн. Он предназначается для мехсоединений. В основу общего расположения агрегатов положена конструкция шестнадцатитонного танка «Виккерс».
Он встретился глазами с Халепским. Тот поджал губы: все подвластно человеку труда — даже одолеть жадность капиталистов!..
Инициативу докладчика перенял Заславский, начальник отдела мехтяги ГКБ:
— Предполагается установить мотор М-5 мощностью в четыреста лошадиных сил — с теми же доделками, что и для БТ. Коробка скоростей — по типу Т-26. Бортовые фрикционы конструкции Кристи.
При слове «Кристи» лицо Халепского просветлело: он преклонялся перед изобретениями этого великого американца и радовался тому, что удалось применить их на Родине.
— Далее, — продолжал Заславский. — Движитель по компоновке типа шестнадцатитонного «Виккерса», гусеничная цепь по типу Т-26 с шириной до трехсот восьмидесяти миллиметров.
— Подвеска? — подсказал Халепский.
Заславский перешел к следующему разделу доклада:
— Система подвески. — Он взял стакан, налил немного воды из графина. — Система подвески спроектирована в виде двух тележек на каждую сторону. Каждая тележка имеет по три свечи с двумя парами катков, связанных между собой двумя парами балансиров.
— Насколько хорошо бронирован танк? — снова спросил Халепский.
— Предполагается установить на корпус вертикальную броню в шестнадцать-семнадцать миллиметров. Листы носа — двадцать миллиметров. Теперь — вооружение.
И снова по лицу Халепского скользнула улыбка: он вспомнил, как англичане предлагали поставить танк без вооружения.
— Большая башня проектируется со спаренной установкой сорокапятимиллиметровой пушки и пулемета ДТ — по типу установленной на танке БТ. С механическим приводом вращения и перископическим прицелом.
— Хорошо! — вырвалось у Халепского.
— Параллельно мы разрабатываем другую башню — с комбинированным механизмом вращения, — добавил Гинзбург. — Механико-электрическим.
— Дальше, дальше, — нетерпеливо перебил Тухачевский.
— Конструкция малых башен — по типу Т-26 с пулеметами ДТ, — заключил Заславский. — Остальное можно видеть на эскизе.
— Сумеете к первому мая 1932 года представить два опытных образца? — спросил Тухачевский и встал. — Мне танк понравился! — он обвел глазами собравшихся. — Предлагаю заключить с Всесоюзным орудийно-арсенальным объединением договор на разработку проекта, изготовление рабочих чертежей и постройку двух опытных шестнадцатитонных танков.
— Общая стоимость заказа? — спросил Халепский.
— По самым общим прикидкам — приблизительно триста тысяч рублей, — ответил Тухачевский.
Теперь Халепский улыбался широко и открыто. Все-таки посрамлен буржуй!
28 июля 1932 года, Ленинград
Новый танк прибыл в город Ленина.
Сергей Миронович Киров с огромным интересом отнесся к «гостю».
Начитанный почти энциклопедически, осведомленный обо всех технических новинках, жадный до прогресса, Киров встречал Т-28 с нетерпением.
— Мы готовили машину к Первомаю, — сообщил Гинзбург. — Но немного запоздали: только второго числа первый Т-28 совершил испытательный пробег по двору завода «Большевик».
— Много недочетов нашли? — улыбнулся Сергей Миронович.
Он знал, что «не боги горшки обжигают» — всякое новшество требует проверки опытом и совершенствования уже в процессе эксплуатации.
Улыбнулся и Гинзбург:
— Было такое...
По правде сказать, недостатков отыскали множество и устраняли их в ходе испытаний. До сих пор Т-28 прошел всего шестьдесят два километра. Но интерес руководства РККА к новому танку не ослабевал.
— А ну как я на нем прокачусь! — сказал Киров.
— Пожалуйста, Сергей Миронович!
Киров забрался в танк. Водитель показал систему управления, перископ.
— Тесновато, конечно, но надежно! Хороший танк, — подытожил Киров. — Есть у меня мысль, товарищи, что на ленинградских заводах будем мы строить эту машину. Мощностями располагаем, а оборону крепить — наше первое дело.
30 октября 1932 года, Ленинград
— Ну что, Сергей Миронович, ты как в воду глядел. — Халепский пожал Кирову руку. — Совет труда и обороны СССР поручает тебе серийное производство танков Т-28 — на заводе «Красный Путиловец».
Выбор завода был не случаен: «Красный Путиловец» имел богатый опыт производства тракторов, паровозов, турбин, артиллерийских орудий, а с осени тридцать первого — и деталей для танков Т-26.
Результаты испытаний опытного образца заставили конструкторов серьезно переработать чертежи Т-28. Изменения были внесены и в конструкцию башен и корпуса, была переработана трансмиссия, усилено вооружение, переделана подвеска.
Инженеры «Путиловца» — Титов, Ходин, Доброхотов, Четвериков, Белов — знакомились с чертежами нового танка.
— Сложная машина, — высказался наконец Четвериков. — Какой цех под нее приспособим?
— Может, второй механический? — предложил Титов.
Этот цех изготавливал паровозы и подъемные краны.
— Оборудование там старое, — заметил Ходин. — Под серийное изготовление танков не приспособлено. Для такой машины нужна высокая культура производства.
— Товарищи, необходимо проявить, что называется, солдатскую смекалку, — вступил в разговор Киров. — Скрытые-то резервы на заводе имеются?
Четвериков улыбнулся:
— Еще с Первой мировой войны остались там станки, служившие для производства оружия. Сейчас законсервированы. Думаю, если их модернизировать, они еще пригодятся.
— А я помогу со своей стороны, — кивнул Киров. — Доставлю станки с других ленинградских предприятий. Нужно только точно знать — в каких нужда. Справитесь до Первомая?
1 мая 1933 года, Ленинград
— С праздником, товарищи!
Киров стоял на трибуне.
Мимо Зимнего дворца по площади шли танки — Т-28.
В Ленинграде — два, в Москве — десять.
Собранные руками ленинградских рабочих новые боевые машины Советской державы
Читать рассказ на портале.
Шестнадцать тонн