Сообщения разработчиков на форуме

Jluca: я уже испробовала всё. Везде вводила. На других компах. Переустанавливала его. Удаляла скрытые файлы. Обновляла. Запускается любой скайп - мама папа- но не мой

Jluca: Да это все проходили...неужели я 2 пароля ввожу на автомате неправильно

Jluca: Други помогите, что-то со скайпом. Сначала писал"такая комбинация логина и пароля не найдена". Сменила пароль. Вечером захожу пишет тоже самое. А опять восстановить пароль можно только через 24 часа.

Catus_domesticus: «Летучая дева» — на нашей авиабазе очередное пополнение. Госпожа лейтенант Брунгильда Шнапс рассказывает о женщинах-авиаторах.

— Я давно думал: когда же это случится? И вот оно случилось, — философским тоном произнес Вася.
Поскольку подобный тон был для товарища младшего лейтенанта весьма нехарактерен, то собеседник его, вахмистр Герман Вольф, несколько встревожился.
— О чем ты?
— Да так... — Вася отвел глаза. — Честно сказать, не знаю, как к этому относиться.
— К чему?
— К тому, что наконец случилось.
— Да что случилось-то? Ты, никак, захворал? По-моему, такого просто не может быть. Разработчиками не предусмотрено. Да и врача на базе нет. Так что хворать не положено. Категорически отставить.
— Я о другом... И как еще Горыныч воспримет... У него на сей счет могут быть самые фантастические воззрения...
— Все, Вася. Или ты говоришь, что происходит, или я немедленно ухожу в поисках куда более содержательного времяпрепровождения.
— Ладно. Скажу. Впрочем, ты сейчас сам увидишь... — Вася сделал широкий трагический жест, и, как по команде, перед друзьями возникла молодая женщина.
Она была одета в полном представлении юных романтических особ о том, как должен выглядеть авиатор. В кожаных бриджах, в куртке с меховым воротником, в шлеме с очками, сдвинутыми на лоб. Невысокая, отнюдь не худая, с вызывающим взглядом.
— Frau Leutnant Брунгильда Шнапс! — доложила она Васе и покосилась на Вольфа.
— Вольно, това... э... лейтенант, — сказал Вася, рассмотрев знаки различия. — Ты... Вы... К нам надолго?
— Надеюсь, навсегда! — бодро отрапортовала Брунгильда Шнапс. — А что? — прибавила она куда менее бравым тоном.
— Да так, ничего, — многозначительно уронил Вася. — Просто до сих пор в нашей дружной семье не было... ну, чтобы девушки...
— Заблуждение! — отрезала Брунгильда. — Женщины летали с самого начала! С десятых годов прошлого века! Между прочим, летный диплом номер тридцать один получила русская авиатриса Лидия Зверева. В те же годы летала баронесса Ларош...
— Это не родственница, часом, нашего Франсуа Лароша? — прищурился Вася. — Ох, времена! Сплошь графья да бароны!.. К счастью, красвоенлеты изменили это возмутительное положение.
— Авиационный спорт был аристократическим, — кивнула Брунгильда. И покраснела. — Между прочим, я тоже баронесса. Но это не имеет отношения к делу! Да половина летчиков «Нормандии» были сплошь аристократы — и ничего, это не мешало им отлично сражаться бок о бок с выходцами из рабоче-крестьянского класса.
— А эта ваша первая авиатриса — тоже аристократка? — поинтересовался Вольф.
— Генеральская дочь. С детства мечтала о полетах... Даже свое жемчужное колье, говорят, какое-то продала, чтобы уроки оплатить...
— А что, без жемчужного колье никак? — прищурился Вася.
— Понятия не имею. Лично я обошлась без драгоценностей, если вы на это намекаете, — заявила Брунгильда Шнапс.
— Погоди ты, — отстранил Васю Вольф. И обратился к Брунгильде: — Вы про какую летную школу говорите?
— Это была гатчинская школа воздухоплавания «Гамаюн», — сказала Брунгильда с мечтательным вздохом. — Лидия Зверева закончился ее с дипломом номер тридцать один. Это было в десятом году... Поэтому я и говорю, что авиатрисы были с самого начала. И кое в чем даже превосходили...
Вася отчетливо кашлянул. Брунгильда посмотрела на него с нескрываемым подозрением:
— Вы, конечно же, не мужской шовинист?
— Понятия не имею, — Вася развел руками.
— Вася, не переводи разговор на себя, — сказал Герман Вольф. Он слегка покраснел и как будто нервничал.
— Я могу продолжать? — осведомилась Брунгильда. И, не дождавшись ответа, все-таки продолжила: — Лидия Зверева поднималась на высоту, которую не осмеливались брать даже опытные летчики — свыше километра. А через год после получения диплома приняла участие в перелете Санкт-Петербург — Москва.
— А муж у нее был? — брякнул Вася.
— Был! — Брунгильда смерила товарища младшего лейтенанта суровым взглядом, как бы сожалея о его ограниченности. — Еще в школе воздухоплавания Зверева познакомилась с пилотом-инструктором Владимиром Слюсаренко. За него и вышла замуж. В 1911-12 годах они принимали участие в демонстрационных полетах, ездили по разным городам России. Полеты были их единственным источником дохода.
— А что же генерал, жемчужные колье? — прищурился Вася.
— О генерале история умалчивает, — сказала Брунгильда. — Я так думаю, он был человеком старого времени. И не слишком одобрял увлечения дочери. И уж наверняка не одобрял ее замужества. И вообще образа жизни.
— И вообще был тиран и деспот, — заключил Вася. — И для него занятия дочери авиацией было чем-то вроде летучего цирка.
Он заметно помрачнел.
— Надо было ей на фронт идти, тогда бы у старика разом мозги встали на место.
— Она и собиралась... просто не успела, — объяснила Брунгильда. — Вообще же Лидию называли «королевой риска». Кабины «Фарманов», на которых совершались воздушные поездки, не закрывались. Кроме того, эти машины отличались неустойчивостью и от сильного порыва ветра могли перевернуться. За один только 1912 год в мире погибло 112 авиаторов, летающих на «Фарманах».
— И много зарабатывали? — безжалостно спросил Вася.
— Не очень. А потом вообще все потеряли. В Тифлисе во время урагана самолет был разрушен. Чтобы оплатить издержки, Зверевой и Слюсаренко пришлось отдать организаторам выступления свою последнюю ценность — уцелевший мотор.
— И как они выкрутились? — спросил Вольф.
— Все бросили и переехали в Ригу. Там построили Русско-Балтийский вагоностроительный завод (позднее он назывался «Мотор»). Именно там Зверева и Слюсаренко получили разрешение не только испытывать самолеты, но и строить их. Уже в октябре 1913 с конвейера их предприятия сошли первые два самолета-разведчика «Фарманы XVI». Испытания прошли успешно, и авиаторы получили заказ на изготовление восьми машин. В Риге Лидия открыла собственную школу пилотов. Среди ее учеников были как мужчины, так и женщины, а плата за обучение в школе была, между прочим, самой низкой в России.
— И что, много девушек из народа у нее училось? — поинтересовался Вася.
— Нет, опять аристократки, — ответила Брунгильда. — Долгорукая, Шаховская... Но это же было закономерно по тем временам! — вскинулась она.
— Ладно, ладно, — остановил Вольф. — Мы все поняли.
— Лидия Зверева, — сказала Брунгильда с мрачной гордостью, — первой из женщин совершила воздушную фигуру, которая навсегда вошла в историю авиации, — «мертвую петлю». Каково?
— В Риге? — уточнил Вольф.
— Да, прямо на территории завода «Мотор»... Но потом, после начала войны, пришлось из Риги уехать в Петербург. «Мотор» эвакуировали. У Зверевой и Слюсаренко были уже не просто авиамастерские, а целый завод, на котором работали триста человек. В общем, все могло бы быть очень здорово... Лидия думала поехать на фронт.
— Что же помешало? — спросил Вася. — Муж?
— Тиф! — ответила Брунгильда. — Зверева умерла в двадцать пять лет — 15 мая 1916 года. На этом история первой русской авиатрисы закончилась.
— Печально, — сказал Вольф.
Брунгильда тотчас оживилась:
— Но ведь были и другие, а во время Второй мировой...
— Брунгильда, остановитесь, — попросил Вася. — Вы сейчас задохнетесь.
— Хорошо. — Она перевела дыхание. — Вы правы. Но я так взволнована! Я начну летать!
— Вы раньше-то летали? — спросил Вася.
— Я? — Брунгильда задумалась. Казалось, она сама толком не знает ответа на этот вопрос. — Я, в общем, еще не... Но я быстро учусь!
— На каких самолетах предполагаете... гм... покорять небо? — продолжал вопрошать Вася.
— Ну, на разных. На каких получится.
— Предпочитаете, конечно, немецкие? — вкрадчиво вмешался Вольф.
— Я предпочитаю... всякие, — сказала Брунгильда. — Мне нравятся истребители. Они такие быстрые! И бомбардировщики. Они такие смертоносные! Вот я читала про японские «Рейзены» и потом две ночи не спала. — Она подумала еще немного и прибавила: — Но и «этажерки» меня очень увлекают. Как представишь себе первые самолеты, первых авиаторов!.. Сейчас нам кажется, что перелет из Петербурга в Москву — это ерунда, полчаса в воздухе, а тогда!.. Это ведь был подвиг, событие.
— Мы так поняли, — сдержанно произнес Вася, — что Лидия Зверева — ваша героиня.
— И она. И баронесса Ларош — первая французская женщина-авиатор. И, конечно, Амелия Экхарт. И Раскова. И...
Она оборвала саму себя и засмеялась:
— Herr... извините, tovaristch младший лейтенант совершенно прав — я действительно вот-вот задохнусь, — призналась Брунгильда. — Но я действительно взволнована. И, пожалуй, здорово проголодалась!
— Мы вас проводим в столовую, — сказал Вольф.
— Или, может быть, в офицерский клуб? — предложил Вася.
— Дама ясно дала понять, что проголодалась! — строго произнес Вольф.
— Возможно, дама предпочитает коньяк? — возразил Вася.
Брунгильда Шнапс быстрым движением извлекла откуда-то из потайного кармана микроскопическую фляжку.
— Дама предпочитает шнапс! — объявила она. — В конце концов, я же родом из Пруссии.

JamesWhite: 1. Когда мы ее наполним нужным контентом.
2. да

JamesWhite: Хорошие игры не нуждаются в неких доп. стимулах. Мы старемся именно сделать хорошую игру. Выдавать каждые три дня по премиумному самолету.... наверное нет

JamesWhite: да

JamesWhite: На рендере именно пушечный Мустанг.
Вопрос остается актуальным, можно будет на P-51A поставить 4 20мм пушки?
Отвечаю на Ваш вопрос в третий раз. Британского варианта Мустанга естественно в американской ветке не будет. Но четырехпушечный, вооруженный пушками Hispano американского производства (заказ  NA-51, 1941 гоа для американских ВВС), (первоначально созданный именно американцами, отказавшимися от британского смешанного варианта) естественнно будет.

JamesWhite: Корабль конечно будет раскачиваться. Ветер, курс корабля - все учтем

JamesWhite: 1. да
2. да
3.да

JamesWhite: нет. Мы не будем покидать самолет.

JamesWhite: Конечно

Priolia: Данную информацию можно будет узнать только по началу работы альфа-теста проекта WoBS

JamesWhite: 1. Возможно будут, если это будет отвечать игровому геймплею. Мы не знаем пока точного ответа на данный вопрос.
2. А были ли аналоги командирских самолетов в реальной жизни?
3. Да

JamesWhite: Да

JamesWhite: Будьте добры почитайте FAQ. Конечно да

JamesWhite: На самолетах с автоматической системой пожаротушения- да. На бипланчиках конечно же нет.

Priolia: Информация о внутреннем устройстве Супертеста будет доступна только супертестерам.

Jluca: я тормоз, я даже не знала про эту вкладку)

Jluca: интересно что он набирал в поиске?)

Jluca: http://bestsmileys.ru/anim19034.gif  спасииииииииибо.....большое большое

Jluca: Кому делать нечего сейчас...помогите плиз...Постила тут картинку где-то в мае наверное с котятами окрасами под лисичек...не могу найти

Priolia: Бывают, но только для особо выдающихся, на НАШ взгляд, кандидатов. Критериев не скажу, рассматривается индивидуально в каждом случае. Рекомендую эту тему не развивать, ни к чему хорошему это авторов не приведет. Правило есть правило, и оно существует не просто так. Те, кто его игнорируют лишний раз показывают, что правилам подчиняться не готовы. А это не есть хорошо в данном случае.

Jluca: жуть какая....надеюсь получится

JamesWhite: Вы не понимаете разницы между Супертестом(частью разработки) и Бета-тестом (игроками которые помогают сделать игру лучше своими отзывами)
Бета тест будет функционировать вплоть до релиза игры.

JamesWhite: Тестеры которые тестируют игру, летают, играют, пишут отзывы на форуме.

JamesWhite: Мы самостоятельно разрабатываем игровые режимы, без оглядки на WoT.

JamesWhite: На портале World of Warplanes. В ближайшее время в Москве мы ничего такого не планируем.

JamesWhite: Естественно получат. Они же бета тестеры

JamesWhite: Где Вы на рендере увидели 4 Пушки?

JamesWhite: Граунд эффект уже реализован

JamesWhite: Рендер улучшается и изменяется каждый патч. Он уже очень сильно отличается от World of Tanks.

JamesWhite: 1. Полностью. Если касание, например самолет чиркнул винтом или фюзеляжем по касательной- самолет получит частичный урон.
2. пока 15 в стандартном режиме.
3. да

JamesWhite: Усиленно занимаемся этим вопросом

JamesWhite: В данном вопросе мы пока еще не пришли к единому мнению. К вопросу о реалистичности- вы же ведь в бой в игре попадаете не через военное училище 1930-х годов? Некоторые условности в любом случае имеют место быть

JamesWhite: 1. Возможно. Вообще, система премиумного оборудования, расходников, самолетов и боеприпасов, еще не финализирована, поэтом ответить точно не могу. Возможны изменения, на некоторые вопросы мы пока не знаем ответов.
2. Да, конечно Специфические самолетные модули будут. Но вот подбой мы наверно не включим в список
3. да
4. Мы подумаем, но вряд ли это подходит под геймплей онлайн-шутера

Priolia: Будет возможность взять "отпуск". Конечно в пределах разумного

Reytar1979: Серьезный и отчаянный был мужик.

Catus_domesticus: 19 июля 1909 года родился Сергей Иванович Грицевец, советский летчик-ас и первый дважды Герой Советского Союза.
Читать новость полностью.

Marokko: Обязательна.

Priolia: Ответ есть в первом посте.

Priolia: Да, будет отличаться.

Catus_domesticus: «Летчик номер восемь» — забытые страницы истории авиации. Подданный Российской империи граф Ламберт произвел фурор на авиационной выставке в Париже в 1909 году!

Лейтенант Ларош с интересом рассматривал тарелку борща.
Стряпуха Гарпина весело наблюдала за ним из окошка раздачи.
— Что, не видал такого, сынок? — с густым украинским выговором вопросила она. Голос у нее был могучий, грудной. Такой, что запросто долетит и до середины Днепра, и еще дальше.
— О, мамо Гарпина, да тут у нас настоящий борщ! — Бодрый Вася принял тарелку, куда повариха от души плюхнула сметаны, и уселся рядом с Ларошем.
Француз комически приподнял бровь.
— Есть такие славянские слова, шер ами, которые европейскому человеку физически не выговорить, — заметил он, не без зависти наблюдая за тем, как Вася уминает борщ.
— Выговаривать не обязательно, ты лучше сам борщ попробуй! — ответил Вася между ложками.
— Борч, — скорбно выговорил Ларош. — Звучит как самоубийство. Террибль!
Вася так и подавился от смеха.
Ларош сказал со вздохом:
— О да, вот гримас де ля фортуна. Ты можешь быть каким угодно распрекрасным летчиком, но если не можешь выговорить слово «борч», над тобой будут смеяться русские.
— Клянусь не смеяться! — отозвался Вася, предательски покрасневший.
— И как это урожденные французы служили в русской авиации? — продолжал Ларош. — Может, потому, что были высокого происхождения и не употребляли в пищу этот самый борч?
— «Борч», друг мой Ларош, в России употребляют все, — произнес Вася. — Равно как и щи.
При звуке еще одного ужасного славянского слова Франсуа Ларош закатил глаза. Но он и сам уже был готов захихикать.
— А что ты там говорил про французов в русской авиации? — осведомился Вася, вымазывая тарелку коркой хлеба.
Франсуа Ларош ответил:
— В данный момент я имел в виду графа Ламберта. Вчера в газете попалось. — Он вынул из кармана смятый листок газеты «Наше время» за 1909 год.
— Где взял? — Вася с интересом принял из его рук измятый листок, разгладил.
— Лежало в сундучке. И фото сохранилось. А имени фотографа нет...
— Зато есть имя авиатора, что намного важнее! — обрадовался Вася изымая у Лароша старинную газету. — «Бывший русский офицер граф де Ламбер на своем аэроплане совершает полет над Парижем. Он прилетел из Живизи, с аэродрома, в Париж, два раза обогнул вокруг Эйфелевой башни и улетел обратно в Живизи. В общей сложности он пролетел около пятидесяти верст». Ха, вот это рекорд!
— На самом деле — да, — подтвердил Ларош. — Вполне шарман рекорд. Только не дальности полета, а высоты. Триста метров! До этого рекорд высоты принадлежал Орвиллу Райту и составлял 172 метра. Рекорд де Ламберта был официально зафиксирован и является первым рекордом мира, установленным российским пилотом.
— Погоди, он Ламберт или Ламбер? — уточнил Вася.
— И так, и так пишут, — сказал Ларош. — Сам знаешь, эти «т» в конце французских фамилий не читаются. Иногда.
— И он еще на наш «борщ» жалуется, — заметил Вася. — Ладно, а чего это французский граф — русский офицер?
— Ламберты служили в России еще с восемнадцатого века, — ответил Ларош. И снова разгладил старый листок. — Шарль де Ламберт родился на Мадейре. Потом учился в Париже. Его отец был русским подданным — как и прочие его предки.
— Да бог с ними, с предками, — нетерпеливо оборвал Вася и на некоторое время предался компоту. — Про летчика рассказывай.
— Молодой граф имел модное увлечение — воздухоплавание, — продолжал Ларош. — Скажи, мон ами, сметану из борча надо отдельно есть или сначала размешать?
— Как хочешь. Я размешиваю, а потом еще сверху отдельно кладу, — охотно проконсультировал Вася.
Ларош рассеянно повозил ложкой в тарелке и вдруг засмеялся пришедшей ему мысли.
— Нет, ты только представь себе, Ламберт изобрел смешную штуку. Додумался поднимать корпус судна над поверхностью воды с помощью подводных крыльев. Патент зарегистрировал в 1891 году сначала во Франции, а потом и в Северо-Американских Соединенных Штатах.
— Что-то не слыхал о таком, — нахмурился Вася. — А Горыныч знает? Ему как дракону должно быть близко.
— Эксперименты получались, но потом Ламберт от идеи отказался. Исследовал крыло, сначала один, потом на пару с Хайремом Стивенсом Максимом.
— С каким Максимом? — На лице Васи вдруг проступило понимание: — С тем самым Максимом? Который человек и пулемет?
— Точно, мон ами. — Ларош кивнул. — В это время Максим строил огромный аэроплан с размахом крыльев почти в тридцать два метра и весом больше трех тонн. Вот эту-то махину и взялся испытать граф Ламберт. Это было в 1894 году.
— Ну и как — испытал?
— Ага. Рухнул за милую душу. И что самое интересное — Максим после этого к авиации охладел, а Ламберт — наоборот, влюбился в самолеты по уши и окончательно. Исследовал и изобретал. Чтобы удобнее было этим заниматься, создал небольшую конструкторско-производственную фирму. Вообще он довольно долго работал, прежде чем начало получаться.
— Сколько — долго? — спросил Вася.
— К вам можно? — Рядом появился штаб-сержант Хопкинс с подносом.
Вася кивнул ему в знак приветствия, а Ларош спросил:
— Скажи, Билл, ты в состоянии выговорить слово «борч»?
Хопкинс издал серию шипящих звуков, после чего невозмутимо уселся и принялся за еду.
— Мы тут про графа Ламберта, — сообщил Вася. — Русский летчик над Парижем.
— Не просто летчик, — добавил Франсуа Ларош, — а летчик номер восемь.
— Это еще что означает? — удивился Хопинкс, аккуратно зачерпывая ложкой «борч».
— Представь себе, что в мире еще совсем нет пилотов, — загадочным тоном произнес Ларош.
— Ну, Шарль Перро, ты нам сказки-то не рассказывай! — возмутился Вася. — Мир без пилотов?! Такого не бывает.
— А вот представь... И они только-только начинают появляться. И получают пилотские свидетельства в летной школе: номер два, три... Граф Шарль де Ламберт получил свидетельство номер восемь. Восьмой дипломированный летчик во всем мире.
Повисла пауза.
— Да, — выговорил наконец Вася. — Это надо осмыслить. Ну так когда он начал получать результаты?
— Какой ты, Вася, приземленный, — упрекнул его Ларош.
— Как ты можешь летчика называть приземленным? — возмутился Вася. — Я практичный.
— Ладно, согласен, ты у нас практичный, — согласился Ларош. — По-настоящему у Ламберта стало что-то получаться с появлением надежных двигателей внутреннего сгорания. Свой первый глиссер, снабженный бензиновым мотором конструкции Диона, он построил в 1905 году. В общем, не так долго и возился.
— А летал у него кто? Или все сам?
— Был у него друг-воздухоплаватель Поль Тиссандье, — сказал Ларош. — Но граф и сам поднимался в воздух. Заболел небом навсегда. Еще с легкой руки Максима.
Они посмеялись, а сержант Хопкинс спросил:
— Того самого Максима?
— Того, того... — подтвердил Вася тоном знатока.
Ларош заметил:
— Между прочим, именно граф Ламберт, испытывая свои первые аэроглиссеры, столкнулся с таким неизученным физическим явлением, как эффект «воздушной подушки».
— Здорово, — хладнокровно сказал Хопкинс. — Легко быть первооткрывателем в начале двадцатого века.
— Хочешь сказать — повезло? — поинтересовался Вася.
— Хочу сказать, совпало несколько факторов. И фактор личности графа де Ламберта, судя по тому, что я успел услышать, — не последний, — сказал Хопкинс.
— Абсолютно верно, — отозвался Ларош. Он доел борщ и взялся за котлеты. Котлеты француз ел вилкой и ножом, элегантно и непринужденно. — В 1908 году братья Райт открыли во Франции свою первую авиационную школу. Естественно, Шарль де Ламберт тут же сделался учеником. Уилбур Райт, между прочим, удостоил его наивысшей похвалы: «Граф де Ламберт и я летаем одинаково».
— Сильно, — сказал Вася. И, встретив взгляд Лароша, быстро прибавил: — Прости. Продолжай.
— Продолжаю. — Ларош потер переносицу, как человек, который пытается собраться с мыслями. — 7 октября 1909 года Шарль де Ламберт официально получил пилотское свидетельство Французского аэроклуба за номером восемь. А уже 18 октября совершил свой знаменитый полет над Парижем. Французские министры как раз собрались побывать на аэродроме в Живизи, осмотреть новинки авиатехники. Полет графа был своего рода сюрпризом.
— Ничего себе — сюрпризик! — вставил Вася.
Ларош пропустил его реплику мимо ушей.
— Готовился долго и в строжайшей тайне. О задуманном знали двое: сам граф и его инженер-механик. Представителей прессы уведомили в последний момент. В 16 часов 37 минут аэроплан графа де Ламберта покинул территорию аэродрома, взяв курс туда, куда никто не ожидал, — на Париж! Над городами еще никто никогда не летал. Это считалось таким же смертельно опасным делом, как и полет над водой.
— Знаете, что я думаю? — хладнокровно произнес Билл Хопкинс. — Я думаю, что Ламберт заодно пытался понять, годятся ли самолеты для разведки.
— Ты прав, — кивнул Ларош. — Была и такая цель. Военная. Но вообще требовалось продемонстрировать успехи воздухоплавания, а заодно Ламберт хотел взять реванш за одну большую неудачу: полет над Ла Маншем ему не удался.
— Зато над Парижем покрасовался, — сказал Вася.
— Между прочим, за этот полет Французский аэроклуб наградил Шарля де Ламберта Большой золотой медалью, а Общество Поощрения Авиации вручило ему денежный приз в пятьдесят тысяч франков. Спустя несколько дней граф стал кавалером Почетного легиона.
— А что самолет? — поинтересовался Вася. — О нем что-нибудь известно?
— К сожалению, ничего утешительного, — вздохнул Ларош. — Этот биплан был передан на вечное хранение в петербургский Аэромузей, организованный Императорским Всероссийским Аэро-Клубом. Его продемонстрировали российской публике на Московской выставке 1912 года. А после Октябрьской революции самолет был уничтожен. Но вообще-то еще в двенадцатом году ничего хорошего с ним не происходило. Журнал «Аэро и автомобильная жизнь» тогда же возмущался «вандальским отношением к священной реликвии авиации». Аэроплан не собрали, а просто свалили все отдельные части на стенд, прислонили к столбам сбоку порванные крылья... и успокоились.
Вася содрогнулся.
— Я даже слушать об этом не могу.
— Ладно, не будем сосредотачиваться на ужасном, — кивнул Ларош. — Мне тоже как-то больно...
— А граф Ламберт что? — спросил Хопкинс. — В Россию возвращался?
— Остался во Франции, — сказал Ларош. — Всю жизнь работал с самолетами и умер в Париже 26 февраля 1944 года. Во время нацистской оккупации немцы его, кстати, разорили, закрыли его фирму и оставили без средств к существованию.
— Да, — после долгого молчания произнес Вася. — Вот это была жизнь!.. А фотографию знаменитого полета кто сделал?
— Неизвестный фотограф, — ответил Ларош. — Но спасибо ему за эту память.
— Летчик номер восемь, — не мог успокоиться Вася. — Это ж надо! А вот я, к примеру, летчик номер какой, интересно бы знать?
Он даже зажмурился, представляя себе все эти тысячи и миллионы.
— Да ладно тебе, Вася, — спокойно произнес Хопкинс. — Какая разница! Лишь бы летал хорошо.

Catus_domesticus: 18 июля 1943 года у побережья Флориды немецкая подводная лодка U-134 сбила дирижабль К-74 ВМС США. Это было единственное воздушное судно подобного типа, уничтоженное противником за все время войны.
Читать новость полностью.

Jluca: А мой сможешь найти?)

Jluca: Я люблю свою работу,
Я приду сюда в субботу
и конечно в воскресенье.
Здесь я встречу день рожденье,
Новый год, 8 Марта,
Ночевать здесь буду завтра
Плащ-палатка, вещь-мешок,
у супруга будет шок!
Если я не заболею,
не сорвусь, не озверею,
здесь я встречу все рассветы,
все закаты и приветы.
От работы дохнут кони, ну а я ...
бессмертный пони!!! ))

JamesWhite: Попробуйте тут

Jluca: жуть какая

JamesWhite: Нет, это из другой игры. Вы же читали свою ссылку? Я прошу уважаемых игроков такие вопросы в данной ветке не задавать. На гугле вас же не забанили? И мы не Спортлото, чтобы отвечать на все подряд

Jluca: как настроения в рядах?

Jluca: Летчики-залетчики. как ваше??

Jluca: всем няшек)

JamesWhite: Конечно да. Возможно, как премиумный Британский самолет.

JamesWhite: Уважаемый энтузиаст! Задавайте такие вопросы на форуме игры World of Tanks. Мы то при чем?

JamesWhite: NDA тут. Если вы перелогинитесь на форум и увидите себя в группе бета тестеров- значит вас добавили в игру. Для этого почта не нужна. Используйте свой форумный логин и пароль чтобы зайти в клиент. Если у вас клиента нету- скачайте на сайте http://ru.worldofwarplanes.com

JamesWhite: Аккаунт - един для всех трех проектов. Не нравится ваш никнейм- заведите новый аккаунт.

JamesWhite: Не обращайте внимания на эту новость. Новость древняя и касается старых технических проблем.

JamesWhite: Тараны бывают (и в реальной жизни) разные. С различными последствиями. Наша цель: в зависимости от места, силы соударения двух самолетов снимать определенное количество ХП с модулей, моделируя реальные условия. Т.е. столкновение лоб в лоб- оба погибли, один ударил второго винтом по хвосту- второй с отрубленным хвостом падает, первый с поврежденным винтом-мотором ковыляет дальше.

unball: Джоем тоже ничего выходит )

unball: Вам показалось )

unball: Ну я не только Вам кидал - тут как бы не только Вы общаетесь ) А что Вы имеете ввиду под ВАРИАЦИИ ВИДОВ в ВОВП? Это что такое?

unball: Про разные виды управления можно почитать тут.

Priolia: В чем суть вопроса? Требования к возрасту изложены в теме Набора. Это есть правило, правила не обсуждаются, они выполняются. Остальные технические моменты оставьте нам.