Смертоносный призрак
Дата: 03.10.2012 16:18:10
Zen_WoT: Смертоносный призрак
Перейти к прочтению рассказа.
Берлин, Германский генеральный штаб, разведывательный отдел, лето 1916 года
Полковник Николаи разгладил лист и отложил перо. Уже в десятый раз он собирался писать доклад, но никак не мог подобрать слова.
Разведка доносила: в Великобритании ведутся работы над каким-то совершенно новым типом оружия. Фотографий раздобыть никак не удавалось. Определенно выяснили одно — это приспособление для разрезания колючей проволоки.
Собственными глазами агент ничего не видел. Судя по его описанию, англичане соорудили какого-то «механического кролика», перегрызающего проволоку неким таинственным способом...
Полковник представил себе, как в штабе читают про «английского кролика». Героические лики германских военных «львов» явственно встали в его воображении.
Николаи смял листок и бросил его в корзину. Писать подобные вещи он просто не решился.
С другой стороны, на фронте явно возрастает активность. Перехваченные сообщения говорили о том, что англичане перебрасывают к Сомме резервуары... Резервуары с чем? Резервуары для чего? Что, собственно, означает слово «tank»?
Между тем новое командование германской армии — переведенные с Восточного фронта фельдмаршал Гинденбург и его начальник штаба генерал Людендорф, — живо интересовалось этой темой.
Назначение Гинденбурга и Людендорфа, этих двух титанов, должно перевернуть ход войны, считали в Германии. В Англии же полагали иначе.
Пожевывая сигару и поглаживая мопса, Уинстон Черчилль заметил:
— Гинденбург и Людендорф? HL? Что ж, господа, у них «Айч-эль», а у нас — Черчилль... Вот и посмотрим, кто кого.
Шутку сочли тонкой, изящной и истинно-английской. В Германии, впрочем, ее не оценили.
15 сентября 1916 года, Франция, берег реки Сомма
Командующий английскими войсками сэр Дуглас Хейг молча наблюдал за атакой. Бинокль в его руке, обтянутой перчаткой из хорошей лайки, подрагивал. Только по этому признаку и можно было догадаться, что сдержанный, всегда немногословный Хейг волнуется.
На рассвете к передовой прибыла новинка английской армии — тридцать два танка Mk.1. То самое «чудо-оружие», о котором так долго и таинственно говорили в высших армейских эшелонах. Порождение позиционной войны, предназначенное для того, чтобы сминать оборонительные линии противника и прокладывать дорогу пехоте.
Немцы явно не ожидали ничего подобного. Гигантские бронированные машины внезапно возникли перед солдатами противника. Они легко разрывали проволочные заграждения, проходили окопы и непрерывно вели огонь из пушек и пулеметов.
— Они едут без колес! — раздался панический вопль немецкого унтер-офицера.
Монстры казались неуязвимыми...
— Полный успех, сэр! — доложил командующий танковым корпусом.
Хейг опустил бинокль. Его холодные серые глаза окидывали взглядом равнину.
— Я насчитал восемнадцать машин, — негромко произнес он. — Где остальные?
— На позиции вернулись не все, сэр, — подтвердил щеголеватый офицер для особых поручений. Его держали наготове, в основном (как он подозревал) для неприятных докладов.
— Это я вижу, — ледяным тоном произнес Хейг. — Уточните.
— Остальные остались на поле боя, сэр, в основном из-за поломок. Некоторые застряли в грязи, сэр, — упавшим голосом доложил молодой офицер.
— Сто лет назад Наполеона в России победил Генерал Мороз, — медленно проговорил Хейг. — Не хватало еще, чтобы английскую армию победил Генерал Грязь!
Он сел в автомобиль, вернулся в штаб и немедленно написал доклад в военное ведомство.
«Применение нового вида оружия, — выстукивала печатная машинка, — позволило сократить потери по крайней мере в двадцать раз». Доклад заканчивался требованием как можно скорее разместить на заводах заказ на тысячу танков.
День 15 сентября 1916 года вошел в историю как «дебют танка на войне».
Октябрь 1916 года, Берлин
— Очевидно, мы недооценивали англичан, — произнес Людендорф.
Гинденбург величественно тряхнул головой:
— Любое новшество поначалу вызывает панику, но потом приходит осознание — как именно надлежит с ним бороться. Я твердо уверен в том, что германский военный гений найдет способ победить эти «резервуары».
— Если два десятка tank'ов причинили такой вред, то каков будет ущерб от сотни, тысячи подобных машин?
— Мы должны любой ценой добыть о них как можно больше сведений, — произнес Гинденбург. — Я уже подчеркивал необходимость этого и буду настаивать вновь. Нас должны интересовать не только технические, но и стратегические особенности данного оружия, перспективы его использования на поле боя. Следует ли германской армии идти по стопам своего вековечного противника — или же мы обойдемся тем, что всегда под рукой у германского солдата, — его непобедимым, несокрушимым германским духом?
Сентябрь 1917 года, Ипр
— Что происходит, сэр? — обратился Дуглас Хейг к начальнику штаба танкового корпуса Фуллеру. — Я не вижу второй Соммы!
Фуллер снял очки, протер их мягкой замшей. Он явно тянул время. Наконец он ответил:
— Мы располагаем двумя сотнями танков, сэр. Все они сейчас ведут бой. Однако для немцев наше оружие больше не является неожиданностью. Они применяют против танков свою артиллерию.
— Насколько успешно? — резко спросил Хейг.
— Достаточно успешно, сэр, — признал Фуллер. — Танки еще не совершенны, им не хватает маневренности и... Самое ужасное, сэр, — это грязь! Машины застревают и не могут использовать все свои преимущества.
— Генерал Грязь! — заскрежетал зубами Хейг.
Ему предстояли неприятные часы в министерстве.
И точно: почти сразу же пришло уведомление о том, что «наверху» недовольны «чудо-оружием». Оно явно не оправдывает ожиданий. «Заказ на тысячу машин отозван, — мрачно читал Хейг. — Вам будет предоставлено еще триста машин. На этом всё. Массовое применение танков признано неэффективным».
Хейг поделился информацией с Фуллером, и тот буквально взорвался от ярости:
— Умеют у нас валить с больной головы на здоровую! Командование само отправило танки в непролазную грязь. Вместо того, чтобы применить массированный удар, разбило корпус на небольшие группы. Конечно, из нашей атаки ничего не вышло.
— Ваши предложения? — спросил Хейг.
Фуллер нервно поправил очки.
— Я считаю, что самый подходящий район для танковой атаки, — это Кабрэ. Равнина с твердым грунтом. Холмы пологие, удобные для тяжелых машин. «Линия Зигфрида» — шесть полос немецких укреплений — будет прорвана, ручаюсь. Мы должны получить еще один шанс доказать эффективность нашего оружия.
— Согласен, — после короткой паузы бросил Хейг.
И снова начала стучать пишущая машинка.
Германия, генеральный штаб, октябрь 1917 года
— Мой генерал! — На пороге кабинета Людендорфа стоял навытяжку капитан Адольф Нойманн, один из самых перспективных работников германской разведки. Людендорф испытывал невольную симпатию к этому белокурому молодому человеку, не жалевшему сил для победы Германии.
— Входите, Адольф, — отечески кивнул Людендорф. — Что у вас?
Голос Адольфа Нойманна дрожал от возбуждения:
— Перехвачена докладная записка английского военного министерства правительству Англии, мой генерал. Это касается машин марки Mk.1 — так называемых «резервуаров», или «танков». Того, что у нас теперь принято называть Panzerkraftwagen.
Людендорф нервно дернул щекой.
— Больно даже представлять себе те потери, которые мы понесли из-за этого чудовищного оружия.
— Больше никаких потерь из-за него не будет, мой генерал, — сообщил Нойманн. — Вы поймете все, когда ознакомитесь с этим документом. После Ипра английские военные сочли применение «танков» крайне неэффективным. Они сильно сократили первоначальный заказ на изготовление этих машин. Документ подлинный, это подтверждается другими данными.
— А также данными нашей войсковой разведки, — прибавил Людендорф. — Мы видели, что «чудо-машины» вовсе не неуязвимы. Десятки их застряли перед германскими окопами, десятки их были подбиты из самых обычных полевых пушек. Да, все так, и всё же... Как вам удалось раздобыть этот документ?
— Обо всем можно прочесть в подробном рапорте полковника Николаи, — ответил Нойманн. — Но я могу ответить коротко: кража со взломом. Я нанял профессионального взломщика, и мы украли оригинал доклада прямо из лондонского дома помощника начальника Генерального штаба. Пришлось оглушить и связать прислугу... Впрочем, это второстепенные детали.
— Здесь также имеются фотографии, — с удовлетворением произнес Людендорф. Он принялся рассматривать неуклюжие с виду, тяжелые машины. Затем покачал головой. — Глупо тратить столько ресурсов на такую бесполезную вещь, — заключил он.
В эти мгновения он не видел лица своего собеседника, а напрасно! Английский разведчик Ньюмен (вовсе не Нойманн!), проникший в самое сердце германского генерального штаба, не мог удержаться от улыбки. Дезинформировать противника, подсунув ему подлинный документ!..
Было еще кое-что, чего Людендорф не знал и не мог знать: английское командование все-таки прислушалось к рекомендациям Фуллера и следующую танковую атаку наметило на равнину Камбрэ. Что касается собственно танков — то заказ на их изготовление успели выполнить почти целиком прежде, чем приказ о его отмене достиг цели.
Конец ноября 1917 года, равнина Камбрэ
— Мы должны действовать скрытно, — Хейг развернул карту и склонился над ней. — Информация, господа, такое же оружие на войне, как и пушки. Предлагаю организовать фальшивый штаб вот здесь, — он указал на Авринкур, — и создать иллюзию бурной военной деятельности. Это в шестидесяти километрах от реального места предполагаемой атаки.
Несколько дней немцы наблюдали оживленную деятельность у Авринкура. Туда доставлялись платформы с техникой, заезжали штабные автомобили.
В пять утра 20 ноября немцы буквально залили Авринкур огнем. А через полтора часа двести английских танков подошли к передовой — совершенно в другом месте.
За танками двигалась пехота.
— Огонь! — неслышно за грохотом орудий кричали командиры, взмахивая рукой. Все заволокло дымом, грязью, копотью. За этой завесой немцы не видели, что происходит.
Тяжелые бронированные «черепахи» наползали на немецкие окопы, давили солдат, уничтожали заграждения. «Линия Зигфрида» была прорвана. Англичане продвинулись на десять километров вглубь. Для позиционной войны — сногсшибательный успех.
Один только Людендорф, казалось, сохранял полное присутствие духа. Он был даже воодушевлен происходящим.
— Сейчас, когда Германия, как никогда, близка к своему поражению, — провозгласил он, — миру предстоит содрогнуться от изумления. Германский дух восстанет, и наш противник будет истреблен. Германия переходит к созданию танков. Значительные силы будут переброшены с Восточного фронта на Западный. И горе тому, кто встанет у нас на пути!
© А. Мартьянов. 2012
Обсудить сказку вы можете здесь.
Перейти к прочтению рассказа.
Берлин, Германский генеральный штаб, разведывательный отдел, лето 1916 года
Полковник Николаи разгладил лист и отложил перо. Уже в десятый раз он собирался писать доклад, но никак не мог подобрать слова.
Разведка доносила: в Великобритании ведутся работы над каким-то совершенно новым типом оружия. Фотографий раздобыть никак не удавалось. Определенно выяснили одно — это приспособление для разрезания колючей проволоки.
Собственными глазами агент ничего не видел. Судя по его описанию, англичане соорудили какого-то «механического кролика», перегрызающего проволоку неким таинственным способом...
Полковник представил себе, как в штабе читают про «английского кролика». Героические лики германских военных «львов» явственно встали в его воображении.
Николаи смял листок и бросил его в корзину. Писать подобные вещи он просто не решился.
С другой стороны, на фронте явно возрастает активность. Перехваченные сообщения говорили о том, что англичане перебрасывают к Сомме резервуары... Резервуары с чем? Резервуары для чего? Что, собственно, означает слово «tank»?
Между тем новое командование германской армии — переведенные с Восточного фронта фельдмаршал Гинденбург и его начальник штаба генерал Людендорф, — живо интересовалось этой темой.
Назначение Гинденбурга и Людендорфа, этих двух титанов, должно перевернуть ход войны, считали в Германии. В Англии же полагали иначе.
Пожевывая сигару и поглаживая мопса, Уинстон Черчилль заметил:
— Гинденбург и Людендорф? HL? Что ж, господа, у них «Айч-эль», а у нас — Черчилль... Вот и посмотрим, кто кого.
Шутку сочли тонкой, изящной и истинно-английской. В Германии, впрочем, ее не оценили.
15 сентября 1916 года, Франция, берег реки Сомма
Командующий английскими войсками сэр Дуглас Хейг молча наблюдал за атакой. Бинокль в его руке, обтянутой перчаткой из хорошей лайки, подрагивал. Только по этому признаку и можно было догадаться, что сдержанный, всегда немногословный Хейг волнуется.
На рассвете к передовой прибыла новинка английской армии — тридцать два танка Mk.1. То самое «чудо-оружие», о котором так долго и таинственно говорили в высших армейских эшелонах. Порождение позиционной войны, предназначенное для того, чтобы сминать оборонительные линии противника и прокладывать дорогу пехоте.
Немцы явно не ожидали ничего подобного. Гигантские бронированные машины внезапно возникли перед солдатами противника. Они легко разрывали проволочные заграждения, проходили окопы и непрерывно вели огонь из пушек и пулеметов.
— Они едут без колес! — раздался панический вопль немецкого унтер-офицера.
Монстры казались неуязвимыми...
— Полный успех, сэр! — доложил командующий танковым корпусом.
Хейг опустил бинокль. Его холодные серые глаза окидывали взглядом равнину.
— Я насчитал восемнадцать машин, — негромко произнес он. — Где остальные?
— На позиции вернулись не все, сэр, — подтвердил щеголеватый офицер для особых поручений. Его держали наготове, в основном (как он подозревал) для неприятных докладов.
— Это я вижу, — ледяным тоном произнес Хейг. — Уточните.
— Остальные остались на поле боя, сэр, в основном из-за поломок. Некоторые застряли в грязи, сэр, — упавшим голосом доложил молодой офицер.
— Сто лет назад Наполеона в России победил Генерал Мороз, — медленно проговорил Хейг. — Не хватало еще, чтобы английскую армию победил Генерал Грязь!
Он сел в автомобиль, вернулся в штаб и немедленно написал доклад в военное ведомство.
«Применение нового вида оружия, — выстукивала печатная машинка, — позволило сократить потери по крайней мере в двадцать раз». Доклад заканчивался требованием как можно скорее разместить на заводах заказ на тысячу танков.
День 15 сентября 1916 года вошел в историю как «дебют танка на войне».
Октябрь 1916 года, Берлин
— Очевидно, мы недооценивали англичан, — произнес Людендорф.
Гинденбург величественно тряхнул головой:
— Любое новшество поначалу вызывает панику, но потом приходит осознание — как именно надлежит с ним бороться. Я твердо уверен в том, что германский военный гений найдет способ победить эти «резервуары».
— Если два десятка tank'ов причинили такой вред, то каков будет ущерб от сотни, тысячи подобных машин?
— Мы должны любой ценой добыть о них как можно больше сведений, — произнес Гинденбург. — Я уже подчеркивал необходимость этого и буду настаивать вновь. Нас должны интересовать не только технические, но и стратегические особенности данного оружия, перспективы его использования на поле боя. Следует ли германской армии идти по стопам своего вековечного противника — или же мы обойдемся тем, что всегда под рукой у германского солдата, — его непобедимым, несокрушимым германским духом?
Сентябрь 1917 года, Ипр
— Что происходит, сэр? — обратился Дуглас Хейг к начальнику штаба танкового корпуса Фуллеру. — Я не вижу второй Соммы!
Фуллер снял очки, протер их мягкой замшей. Он явно тянул время. Наконец он ответил:
— Мы располагаем двумя сотнями танков, сэр. Все они сейчас ведут бой. Однако для немцев наше оружие больше не является неожиданностью. Они применяют против танков свою артиллерию.
— Насколько успешно? — резко спросил Хейг.
— Достаточно успешно, сэр, — признал Фуллер. — Танки еще не совершенны, им не хватает маневренности и... Самое ужасное, сэр, — это грязь! Машины застревают и не могут использовать все свои преимущества.
— Генерал Грязь! — заскрежетал зубами Хейг.
Ему предстояли неприятные часы в министерстве.
И точно: почти сразу же пришло уведомление о том, что «наверху» недовольны «чудо-оружием». Оно явно не оправдывает ожиданий. «Заказ на тысячу машин отозван, — мрачно читал Хейг. — Вам будет предоставлено еще триста машин. На этом всё. Массовое применение танков признано неэффективным».
Хейг поделился информацией с Фуллером, и тот буквально взорвался от ярости:
— Умеют у нас валить с больной головы на здоровую! Командование само отправило танки в непролазную грязь. Вместо того, чтобы применить массированный удар, разбило корпус на небольшие группы. Конечно, из нашей атаки ничего не вышло.
— Ваши предложения? — спросил Хейг.
Фуллер нервно поправил очки.
— Я считаю, что самый подходящий район для танковой атаки, — это Кабрэ. Равнина с твердым грунтом. Холмы пологие, удобные для тяжелых машин. «Линия Зигфрида» — шесть полос немецких укреплений — будет прорвана, ручаюсь. Мы должны получить еще один шанс доказать эффективность нашего оружия.
— Согласен, — после короткой паузы бросил Хейг.
И снова начала стучать пишущая машинка.
Германия, генеральный штаб, октябрь 1917 года
— Мой генерал! — На пороге кабинета Людендорфа стоял навытяжку капитан Адольф Нойманн, один из самых перспективных работников германской разведки. Людендорф испытывал невольную симпатию к этому белокурому молодому человеку, не жалевшему сил для победы Германии.
— Входите, Адольф, — отечески кивнул Людендорф. — Что у вас?
Голос Адольфа Нойманна дрожал от возбуждения:
— Перехвачена докладная записка английского военного министерства правительству Англии, мой генерал. Это касается машин марки Mk.1 — так называемых «резервуаров», или «танков». Того, что у нас теперь принято называть Panzerkraftwagen.
Людендорф нервно дернул щекой.
— Больно даже представлять себе те потери, которые мы понесли из-за этого чудовищного оружия.
— Больше никаких потерь из-за него не будет, мой генерал, — сообщил Нойманн. — Вы поймете все, когда ознакомитесь с этим документом. После Ипра английские военные сочли применение «танков» крайне неэффективным. Они сильно сократили первоначальный заказ на изготовление этих машин. Документ подлинный, это подтверждается другими данными.
— А также данными нашей войсковой разведки, — прибавил Людендорф. — Мы видели, что «чудо-машины» вовсе не неуязвимы. Десятки их застряли перед германскими окопами, десятки их были подбиты из самых обычных полевых пушек. Да, все так, и всё же... Как вам удалось раздобыть этот документ?
— Обо всем можно прочесть в подробном рапорте полковника Николаи, — ответил Нойманн. — Но я могу ответить коротко: кража со взломом. Я нанял профессионального взломщика, и мы украли оригинал доклада прямо из лондонского дома помощника начальника Генерального штаба. Пришлось оглушить и связать прислугу... Впрочем, это второстепенные детали.
— Здесь также имеются фотографии, — с удовлетворением произнес Людендорф. Он принялся рассматривать неуклюжие с виду, тяжелые машины. Затем покачал головой. — Глупо тратить столько ресурсов на такую бесполезную вещь, — заключил он.
В эти мгновения он не видел лица своего собеседника, а напрасно! Английский разведчик Ньюмен (вовсе не Нойманн!), проникший в самое сердце германского генерального штаба, не мог удержаться от улыбки. Дезинформировать противника, подсунув ему подлинный документ!..
Было еще кое-что, чего Людендорф не знал и не мог знать: английское командование все-таки прислушалось к рекомендациям Фуллера и следующую танковую атаку наметило на равнину Камбрэ. Что касается собственно танков — то заказ на их изготовление успели выполнить почти целиком прежде, чем приказ о его отмене достиг цели.
Конец ноября 1917 года, равнина Камбрэ
— Мы должны действовать скрытно, — Хейг развернул карту и склонился над ней. — Информация, господа, такое же оружие на войне, как и пушки. Предлагаю организовать фальшивый штаб вот здесь, — он указал на Авринкур, — и создать иллюзию бурной военной деятельности. Это в шестидесяти километрах от реального места предполагаемой атаки.
Несколько дней немцы наблюдали оживленную деятельность у Авринкура. Туда доставлялись платформы с техникой, заезжали штабные автомобили.
В пять утра 20 ноября немцы буквально залили Авринкур огнем. А через полтора часа двести английских танков подошли к передовой — совершенно в другом месте.
За танками двигалась пехота.
— Огонь! — неслышно за грохотом орудий кричали командиры, взмахивая рукой. Все заволокло дымом, грязью, копотью. За этой завесой немцы не видели, что происходит.
Тяжелые бронированные «черепахи» наползали на немецкие окопы, давили солдат, уничтожали заграждения. «Линия Зигфрида» была прорвана. Англичане продвинулись на десять километров вглубь. Для позиционной войны — сногсшибательный успех.
Один только Людендорф, казалось, сохранял полное присутствие духа. Он был даже воодушевлен происходящим.
— Сейчас, когда Германия, как никогда, близка к своему поражению, — провозгласил он, — миру предстоит содрогнуться от изумления. Германский дух восстанет, и наш противник будет истреблен. Германия переходит к созданию танков. Значительные силы будут переброшены с Восточного фронта на Западный. И горе тому, кто встанет у нас на пути!
© А. Мартьянов. 2012
Обсудить сказку вы можете здесь.
Смертоносный призрак