Картонный СТ

Remarque: Картонный СТ
— Вот почему лягушатникам все, а нам — ничего? — возмущался Ганс Шмульке, причем делал это настолько громко, что можно было заподозрить господина унтер-офицера в классовой нетерпимости к буржуям, проповедуемой комиссаром Котятко на каждом партсобрании. — У них в столовой устрицы и фуа-гра, одеяла в казармах из верблюжьей шерсти, в офицерском клубе кино про блондинок крутят! А мы? Тушенка, брезентовые спальные мешки и выматывающие бои с утра до вечера!
Справедливости ради надо заметить, что Шмульке преувеличивал: немцев командование снабжало не жалея средств: на тяжелых танках стояли наилучшие модули и расходники, голдовый шоколад регулярно обменивался у русских на «Переваловку», производимую экипажем КВ-220 едва ли не в промышленных масштабах, да и с кинематографом дело обстояло неплохо — только вчера привезли «Gefahren der Brautzeit» с Марлен Дитрих. По сравнению с «бедными родственниками» из Китая (экипаж Type59 доселе не удосужились переселить из подсобки на дворе в отапливаемое помещение!) германская казарма жила припеваючи.
Основные претензии к французам заключались вовсе не в том, что жили они роскошнее других — да, были и фуа-гра, и розовое анжуйское, и фарфоровые унитазы в нужнике. Но это ценности преходящие, можно не обращать внимания. Совсем иначе воспринималось галльское зазнайство: мы лучше всех и точка! Тевтоны — грубияны, способные лишь получать «стальные стены» на своих железных монстрах, янки — бестолковые олухи с уродливой артиллерией и вообще бояки: могут только стрелять издалека и ничего больше. Про русских лягушатники высказываться вслух побаивались (побьют еще чего доброго), но все равно кривили носы. О китайцах и говорить нечего — варвары из-за Гималаев!
А тут еще очередной сюрприз от «Варгейминга» — на базе высадился десант менеджеров из головного офиса, на каждой тумбочке лежали рекламные проспекты и были обещаны неслыханные скидки как на технику (по мнению Ганса Шмульке французские танки следовало раздавать бесплатно, а то и приплачивать сверху — только бы взяли!), снижалась цена на обучение и даже расширялась французская казарма: опять пригнали орду tadjikov, строить новый корпус...
— Ну что в них такого особенного? — продолжал проникновенную речь унтер-офицер, жестом эпического героя из скандинавских саг указывая на AMX 13 90, стоявший у ворот ангара. — Барабанный шайзеверфер? Очень честно! У одних перезарядка по полчаса, а другие всаживают в противника двадцать тяжелых снарядов подряд и едут себе пить коктейли и лопать трюфели!
— Полчаса, значит? — не выдержал наконец лейтенант Тьерри, пытавшийся гордо не обращать внимания на оскорбительные речи германского дикаря. — Выставляйте претензии фирме «Крупп», если ваши хваленые инженеры не могут спроектировать нормальное орудие! И где вы видели двадцать снарядов в барабане? Клевета! Всего шесть! И я полагаю, что это мало!
— Ах, простите, мсье, — шутовски раскланялся Шмульке. — Мы непременно обратимся к гению французской бронетехнической мысли за помощью — установить систему барабанного заряжания для орудия 150 миллиметров на танк Е-100! Сто тридцать тонн живого веса с особо крупнокалиберным пулеметом!
— Хватит пикировок, — остановил Шмульке лейтенант Фюрст. — Что ты к людям привязался? Зависть не самое лучшее чувство. Ну акция, и что такого-то?
— Ничего, — развел руками унтер-офицер. — За исключением одной ма-аленькой детали: скоро от французов на полигонах не протолкнуться будет. Помните историю с китайцами? Полнейший дисбаланс в рандоме — несчитанные толпы Type59? Зуб господина Storm’а даю — история повторится, только в более жутком варианте: пять AMX 50 100 или 120 в топе будут равны одному тактическому ядерному заряду!
— Еще скажи, с аналогичными поражающими факторами — ударной волной и световым излучением, — рассмеялся герр Фюрст. — У нас, слава богу, тут не «Starcraft» и не «World in Conflict», а тихий и уютный мир танчиков...
— О, глядите, что я говорил! — Ганс Шмульке вытянул руку, указывая на крохотный тепловозик-тягач, волокущий четырехосную платформу. Новые танки обычно доставлялись с завода-производителя по специально проложенной до базы ветке железной дороги. — Очередной сюрприз для любителей лягушачьих лапок, улиток и мидий... Лучше бы нам Е-50 купили уже, честное слово! Полгода обещают!
Мимо продефилировали сотрудники «Варгейминга» — в руках дипломы танковой академии для нового французского экипажа, страховые полисы на машину и приветственные листы в стиле «...Наша корпорация счастлива приветствовать вас в World of Tanks». Встречают по высшему разряду, не то что русских с недавно появившегося ленд-лизовского «Тетрарха» — этих высадили с вещмешками с запыленного грузовика и сразу отправили в наряд по кухне.
— Mutter Gottes, — только и выдавил Шмульке, когда с обновки стянули брезент под бурные аплодисменты собравшихся вокруг танка лягушатников. — Смахивает, прошу прощения, на гибрид ИС-3, колесного тягача и кресла-качалки! То есть, они хотят сказать, что это недоразумение на гусеницах равноценно Т-44, второй «Пантере» и «Першингу»? СТ восьмого уровня??
— Кто только что плакался на тему жутких французов, способных испепелить своими барабанами всю обитаемую вселенную? — поддел наводчика Отто Фюрст. — И сразу же «недоразумение»!
Lorraine 40t, одна из вершин ветки французских средних танков, действительно отчасти напоминал ИС-3 — такой же «щучий нос» в передней части корпуса. На этом сходство заканчивалось. Конструкторы по неясным соображениям снабдили танк резиновыми шинами на опорных катках (наверное они очень здорово горят при попадании фугасом в ходовую!) и непременной «качающейся башней» — первейшим отличительным признаком галльских аппаратов.
— Интересно, что будет, если проткнуть ему шину? — невинным тоном поинтересовался Шмульке и потянул нож из-за голенища. — А если все сразу?
— Спрячь, — шикнул лейтенант. — Помнишь, что комиссар Котятко говорил о вредительстве и саботаже? У русских за такое сразу в Сибирь... Но и правда, чего может стоить танк с бортовой броней 30 миллиметров?
Французы тем временем открывали шампанское «Мадам Клико» и даже разбили одну бутылку о борт Lorraine 40t. Ганс Шмульке испугался, что появится вмятина, а то и вообще пробьют насквозь.
— Стайное использование с фокусированным огнем по единичной крупной цели, — сказал он лейтенанту. — Взвод из трех Lorraine окружает нашего «Тапка», и пока мы доворачиваем башню, всаживает в борта и корму все три стамиллиметровых обоймы. Восемнадцать снарядов, как я и предупреждал! От нас остается груда дымящихся обломков.
— Н-да, неприятно, — покачал головой Фюрст. — Думается, твои подозрения оправданы: при всем убожестве бронирования стая этих каракатиц заклюет насмерть любого тяжа... Что же, теперь прикажете воевать под обязательными прикрытием средних? Это же невозможно!
— Посмотрим, — ответил унтер-офицер. — Но повторяю еще раз: что-то мне все больше и больше перестает нравиться складывающаяся ситуация. Ох наплачемся мы с этими барабанщиками...
Тем временем в Lorraine 40t загрузился экипаж, — все как один в парадной форме. Распахнулись ворота и за створками показалась унылая заболоченная равнина с редкими домишками.
— Koshmarin, — наметанным взглядом определил Ганс Шмульке. — Самое то для слабо бронированного скорострельного СТ: прячься за домиками и жди когда к тебе приедут. Пойдемте домой, герр лейтенант. Больше ничего интересного не будет.
Как бы не так. Едва немцы ступили на порог родной казармы, позади раздался грохот и на бетонку вывалился разбитый Lorraine. Закопченный экипаж немедля начал голосить, требуя доктора, прачечную для испорченных мундиров и вина ради поправления душевной травмы.
— Пятьдесят пять секунд отъездили, — сказал Отто Фюрст, взглянув на часы. — Сильно. Кто это их так, хотелось бы узнать? КВ-13? Браво! Аплодирую стоя!